— Лично буду ходатайствовать о награждении вас правительственными наградами ДНР.
Прощаясь с Михалычем, я аккуратно спросил о двух мужчинах с колкими взглядами.
— Аналитики! — загадочно ответил Михалыч, почему-то подняв вверх указательный палец.
Вечером мы с Кирпичём засели за рапорта. Но уже через час с небольшим Вася измождённо потянулся, откинулся на спинку стула и, повернувшись ко мне, объявил:
— Я всё, дядь Вов!
Я не поленился, взял его исписанный «гаишными» протокольными каракулями листок, и прочитал. Ну, так-то всё верно. И кратко. Типа: «…пришли, вышли… на разведку… открыли огонь… захватили… с боем вернулись в расположение». Исправив восемнадцать грамматических ошибок и расставив знаки препинания, я отдал рапорт Кирпичу.
— Ну, чё? — спросил Вася.
— Да, нормально всё. Ёмко, — успокоил я.
Другое дело — я. Писать было моей профессией. Правда, ловил себя на мысли, что иногда я теряюсь и начинаю писать не рапорт-доклад о разведывательном рейде в тыл противника, а что-то художественное… В общем суток мне еле хватило.
К концу следующего дня Михалыч рапорта наши забрал. Васин прочитал тут же. А моей небольшой стопкой исписанных листов похлопал себя по коленке и сказал, как-то озадаченно:
— Пожалуй, перед сном почитаю.
— Михалыч, вопрос есть, — неожиданно отойдя в сторону, сказал Кирпич.
— Что случилось, Вася? — спросил Михалыч.
— Проблемы у меня. Личные. Мамане звонил. Говорит — приезжай. Мол, чудит Лизка моя. Пацана матери забросит, а сама сутками дома не появляется. Разобраться хочу, Михалыч, не спокойно как-то. Мне бы дней десять. А?
— Я понял, Вася. Сегодня Котовскому позвоню. Думаю, решим твой вопрос, заслужили вы. Завтра с утра в строевую часть заскочи, приказ на краткосрочный отпуск будет готов, документы заберёшь.
— Спасибо, Михалыч, — как-то грустно поблагодарил Вася.
— У меня тоже вопрос, как к старшему по возрасту, — обратился к начальнику и я.
— А тебе, Володь, чего?
— На «Корвалол» не богат, старина? — извиняющимся тоном спросил я.
— Оппаньки! А что случилось? Сердце, молодой человек?
— Да вот, что-то не отпускает, — потирая левую сторону груди, ответил я.
— Значит так. Вот тебе пластинка «Валидола», а завтра после завтрака я за тобой заеду. В госпиталь проедем, специалистам тебя покажем. С сердцем не шутят, дорогой. А сейчас просто полежи.
На следующий день после завтрака Вася Кирпич пошёл в строевую часть за документами на краткосрочный отпуск, а за мной заехала голубая «Нива». Так что мы с ним и не попрощались. Я сдал оружие и боезапас в оружейку и налегке поехал сдаваться в госпиталь. Признаюсь честно — свой восьмизарядный «Вальтер» я «зажал». Подарю его Вадику или на худой конец обменяю на тарелку Танюхиных вареников с картошкой и со шкварками.