Закончив свою речь, Рита села на место, и её сменил Уильям. Он весело оглядел присутствующих и объявил:
– А сейчас мы соберём деньги, и каждому будет выделено по два фунта. У кого предполагаются дополнительные траты, сообщите, и мы рассмотрим ваш вопрос. Томас, обойди, пожалуйста, ребят.
Староста Томас взял коробку и отправился по рядам. Элизабет быстренько села на кошелёк. Фунты, монеты по пятьдесят центов со звоном падали в коробку. Попадались банкноты по пять и даже десять фунтов. Когда Томас пустил коробку по тому ряду, где сидела Элизабет, та молча передала её следующему. Заметив это, Томас поинтересовался:
– У тебя совсем нет денег?
Но Элизабет притворилась, что не слышит, и Томас пошёл дальше. Она довольно усмехнулась: «Ну вот, всё вышло по-моему. Никто не посмеет давить на меня».
Скоро коробка стала такой тяжёлой, что Томас еле дотащил её до стола. Он что-то тихо сказал председателям, и Уильям призвал всех к тишине.
– Элизабет Аллен, ты ничего не положила в общий котёл. Прости, ты совсем без средств? – спросил он.
– Нет, почему же, – ответила Элизабет. – Просто я решила попридержать их для себя.
– Пожалуйста, встань, когда разговариваешь с председателем, – мягко попросил Уильям.
Рут опять ткнула Элизабет в спину, и та поднялась со своего места. Кошелёк со стуком упал на пол, и Рут быстренько подняла его.
– Так почему ты решила не сдавать деньги? – поинтересовался Уильям. – Ты что, жадная?
– Нет, просто эта идея со сбором денег кажется мне глупой.
– Элизабет, – терпеливо и с расстановкой произнёс Уильям. – Мы не хотим, чтобы один транжирил, а другой сводил концы с концами. Поэтому мы раздаём деньги всем поровну. А на дополнительные траты требуется согласие присяжных.
– Да я вообще у вас тут не задержусь, – заявила Элизабет. – И деньги мне нужны на обратный билет. Поэтому вы не получите от меня ни пенни.
По залу пронёсся ропот возмущения, а председатель уставился на Элизабет, словно столкнувшись со странным явлением природы.
Взрослые, вытянув шеи, с интересом глядели на сцену, ожидая, какое решение примет юный председатель.
Уильям тихо посовещался с Ритой, а потом снова постучал судейским молоточком.
Зал затих.
– Мы полагаем, – торжественным голосом объявил Уильям, – что Элизабет неправа и ведёт себя глупо. Твои родители, Элизабет, заплатили большие деньги, чтобы устроить тебя в приличную школу, и, даже если ты вернёшься домой в самое ближайшее время, как ты предполагаешь, плата за обучение до конца года возвращена не будет. Твоё нежелание набраться терпения, остаться тут ещё, чтобы у тебя сложилось собственное мнение о нашей школе, мы считаем проявлением трусости.