– Здорово! Пусть это будет твоим отдельным выступлением в конце четверти.
– Я ей то же самое говорил, – заметил мистер Льюис. Он подсел к пианино и взял несколько аккордов. – Но она не хочет.
– Нет, я хочу! – с пылом возразила Элизабет. – Просто я скоро уезжаю.
– Опять двадцать пять, – поморщился Ричард. – Что за глупое упрямство? Ты ведь можешь остаться, тебя никто не гонит. Знаешь, с музыкой у тебя всё хорошо, конечно, а вот с головой не очень. – И он ушёл, забрав свои ноты.
Элизабет прикусила губу. Зачем Ричард так сказал?
– Ты на него не обижайся, – заметил мистер Льюис. – Ричард рассчитывал на тебя, а теперь придётся задействовать Гарри, хотя он гораздо слабее тебя. Ну да ладно, продолжим занятия.
Но Элизабет не могла сосредоточиться. Она совершенно запуталась. Ей одновременно и хотелось остаться в Уайтлифе и не хотелось – прямо какой-то дух противоречия.
После музыки Элизабет отправилась в сад помогать Джону.
– Желающих помочь мало, да и то по настроению, – пожаловался Джон. – Никто не хочет работать, а у меня тут прополка, окучивание грядок. И что ты думаешь, хоть один человек пришёл?
– Но я же тут, – улыбнулась Элизабет.
– Согласен, но ты ведь скоро уедешь. Вот если б осталась, мы бы развернулись в полную силу. Мистер Уорлоу готов выделить тебе кусок земли.
– Да, просто мечта, – сказала Элизабет, оглядывая сад. – Получается, ты тут главный?
– Ага, под руководством мистера Уорлоу. Меня же никто не заставляет копаться в земле, я сам этого хочу. Я уже два года тут вожусь, и мне кажется, сад похорошел, как считаешь?
– О да, тут замечательно, – согласилась Элизабет, вежливо опустив тот факт, что она и двух месяцев не прожила в Уайтлифе. – Знаешь, у меня тоже есть много интересных задумок. Например, я бы посадила вон там розовый алтей. Он вырастет и перекинется через стену.
– Алтей розовый? Слушай, да ты просто умница, Элизабет! – Джон выпрямился, опёршись на мотыгу. Потом, немного подумав, почесал в затылке и сказал: – А что, и правда! Достанем семян и посеем. По осени я бы ещё кое-что добавил. Давай на следующем собрании попросим деньги на семена?
– Придётся без меня, – вздохнула Элизабет. – Ведь это будет моё последнее собрание.
– Последнее?! – воскликнул Джон и в сердцах вонзил мотыгу в землю. – Знаешь, кто ты после этого? Трусливая гусыня!
– А вот и нет! – обиделась Элизабет. – Я просто дала себе слово и должна быть последовательной.
– А как же наш сад? Как же верховая езда, занятия музыкой и твоя лучшая подруга наконец? Ты хочешь отказаться от всего этого только ради собственной гордыни? Разве это не трусость? Знаешь, я очень разочарован в тебе.