Однако принимая чистую одежду, сорвалась Клава со спокойного тона организаторши, неожиданно воскресла в ней неуравновешенная Клавка.
Принимала она и ее помощницы строго, но все шло гладко, даже весело. В сарае от чистых вещей пахло свежей стиркой. И вдруг, побледнев от возмущения, Клава так двинула плохо выстиранную полусырую одежду в грудь смазливой беззаботно-веселой бабенке, что та, подбитая упавшей сзади скамьей, села на пол. Клава сразу же увидела испуганные, возмущенные лица женщин. Хотела сказать, что нечаянно, но гнев подсказал другое:
— Что, получила? Так тебе и надо. Кого ты хотела в свою грязь одеть? Бойца?! Да как тебе не стыдно было руки свои беречь? Неси назад… Всем говорю: у кого недоделки, лучше несите сейчас же назад, доделайте.
Кончила и не могла посмотреть на женщин, которые молчали и не подходили к столу. С отчаянием думала, «Что я буду делать? На каждом деле что-нибудь да выкину такое, что от стыда бежать готова…» Наконец пересилила себя и сказала:
— Нехорошо, конечно. Я и не хотела, но все равно… виновата, не должна была выдержку терять…
— В таком деле еще простить можно, — сказал кто-то нерешительно.
Никто не поддержал эти слова. Клава слышала шепот о скамейке, которая «испортила все дело», но тут же и почти громко сказанное: «К начальнику не трудно». Она закрыла книгу, в которой отмечала, кто сдал. В это время высокая средних лет женщина, которая все время пристально глядела на Клаву и, видимо, понимала ее волнение, громко сказала:
— Ну, ладно. Давайте сдавать, дело срочное, — подошла к столу, поднесла свой узел и, не снижая тона, добавила: — Но другой раз выдержку не теряй. О таком деле, и верно, можно начальнику доложить. Открывай книгу, отмечай.
Была у Клавы бессонная от стыда, тяжелая ночь.
Сдав одежду раньше срока, довольная пришла домой, уже собралась пораньше лечь, отоспаться, когда вошел щуплый, хилый, но с задорно сбитой на затылок кепкой паренек, сел за стол и заговорил, как давно знакомый, называя и ее, и деда по имени.
— Так. Приступим, — вытащил тетрадку. — Сколько же вами, уважаемая Клавдия Ивановна, было принято? Как распределяли? Исходя из чего? — И, увидев недоумение, даже испуг, Клавы рассмеялся: — Успокойтесь, ничего страшного. Только материал для городской газеты. Приятная для вас будет заметочка… Продолжим. Отношение женщин? Так… Напишем с энтузиазмом. Кого именно особенно отметить? Прекрасно… Сдано досрочно… Честь и хвала! Мнение приемщиков мне известно — отличное. — И, поговорив еще так же весело и задорно, раскланялся и вышел.