– Мы не враги вам, – закричал граф Ростов, когда все комиссары погибли. Он встал. Волкодлаки рычали, ожидая смерти. – Мы не убили ни одного из ваших, даже русалки вытащили ваших бессознательных собратьев на берег. Здесь вы можете быть свободны или служить красным дальше, если захотите.
Граф свистнул, и сержант привел коней. Нападающие уехали, оставив волкодлаков обнюхивать трупы командиров. Через километр они съехали к реке, где их уже ждали русалки, их верные союзницы. Они низко поклонились, как только увидели графа.
– Ваше благородие, – обратилась их предводительница, так и стоя в поклоне, – как вы и говорили, мы не обидели этих собачек. Если бы, однако, Ваше благородие хотели наказать их за ругательства, которыми они бросались, мои сестры и дочери готовы. Им встретится по пути еще несколько рек.
– Спасибо вам, матушка. Оставьте их в живых. Часть из них останется здесь. Другие же донесут красным вести о том, как к ним тут отнеслись. То, что они расскажут, даст нам больше, чем их смерть. Может, вам что-нибудь нужно? Не бойтесь сказать.
– Только охота! – закричала одна из младших. Она подняла голову, и Кутшеба успел заметить ее огромные зеленые глаза и узкие губы, тонкие полосочки на бледном лице. Она не показалась ему красивой, но русалка была полна того опасного очарования, которым на протяжении веков их род соблазнял и губил мужчин. – Настоящей охоты, Ваша милость.
Их предводительница резко и угрожающе прошипела, и молодая дева замолчала.
– Извольте простить, мой господин. Руслана будет наказана за свою невоспитанность.
– Не наказывайте ее слишком сурово, матушка. Она молода, потому и нетерпелива. Обеспечу вам охоту! Даю слово, что вы полакомитесь еще красным мясом. Так что, если вам что-то нужно, отправьте посланца в град. Ростовы никогда вам ни в чем не откажут!
Они уехали, и провожало их сладостное пение. Кутшеба поравнялся с графом.
– Я вижу, вы живете здесь в согласии со всеми.
– Так и нужно жить. Если мы хотим, чтобы Россия выжила. Я учился на многочисленных ошибках наших старых правителей. Они хотели от вас, от поляков, чтобы вы помогли в борьбе против Революции, но всё, что могли вам предложить, это неволю после общей победы. Горда была старая Россия, может быть, слишком горда. Я умею ценить союзников. И знаю, что нуждаюсь в них. А наши сладострастные водяные демоницы видят во мне доброго господина, поэтому охотно мне служат. Потому что каждый, хотя мне известно, что в Польше это непопулярное мнение, нуждается в господине. Не в таком безумце, какой правит Москвой, а в отце, который и позаботится, если нужно, и накажет, когда нет другого выхода. Так я и поступаю, и меня уважают.