– Я буду гонять их по всему дому! Клянусь!
– В полночь.
– В полночь!
– Отпусти его.
Как только мара спряталась обратно в Кутшебу, упырь рассеялся.
«Мне было нужно, – промурлыкала она, – немного развлечься, а ты так жесток ко мне. Постоянно встречаешься с этой бабой… хоть это уже и не нужно».
Он напрасно объяснял ей, что если бы бросил Басеньку, то мог вызвать подозрения. Он и сам не верил в эти аргументы.
На следующую ночь он связал свою любовницу, чтобы её не подозревали в соучастии. Она следила за ним ошеломленным взглядом и, когда он выходил, пыталась что-то сказать, силясь выплюнуть кляп. Прощаясь, он вел себя настолько обходительно, насколько мог. Хоть и без нежности.
– За валом, на развилке, где стоит часовня Матери Божьей, госпожи Танненбергской, я закопал для тебя немного золота и серебра. Тебе хватит, чтобы много лет жить безбедно. Не едь туда сразу. За тобой будут следить. Выдержи год, если сможешь. Его никто не выкопает, не волнуйся. Черт, который стережет эту развилку, получил свою долю. Он тебя знает и только тебе отдаст сокровище. Это всё. Прощай.
Стражники купеческого поместья знали его и пропустили через ворота в стене, которая напоминала оборонный вал, защищающий дом Буртовецкого. Когда его никто не видел, Кутшеба нацарапал на боковых дверях дома, предназначенных для слуг, круг, способный пропустить упыря.
Всё началось, как только колокола закончили бить полночь.
Он вошел через другие двери, потому что у первых уже торопились потревоженные души, завывавшие, как нечестивцы. Они поставили на ноги всю охрану. Кутшеба уже бежал между стражей и кричал, что их атакуют дикари. Никто не пытался его задержать, тем более учитывая, что уже начали взрываться петарды, которые он разместил во дворе.
Фальшивый Буртовецкий спрятался в специально подготовленном на этот случай укрытии, способном выдержать и артиллерийский обстрел. Там он был защищен от нападения духов и мог отступить одним из трех путей, на тот случай, если закончатся собранные запасы провизии, которых должно было хватить на три недели. Все это официально служило защитой от нападения неидентифицированных бандитов, атаки зараженных или наступления Революции. Кутшеба же знал: всё это должно было защитить от него человека, скрывающегося под личиной Буртовецкого.
Ему понадобилось три месяца, чтобы превратить убежище в ловушку.
«Я не пойду с тобой туда! – предупредила его мара. – Не смогу!»
Они остановились перед порогом. Четверо стражников умирали на полу. Кутшеба держал в руках дымящиеся пистолеты.
– Жди меня там, где мы договорились.