– К-кто я – это не ваше дело, – ответил тот шепотом. – Почему вы спрашивали о Кутшебе?
Тьма скрывала силуэт мужчины, а его лицо закрывал платок. Чус поставил себе мысленную галочку расспросить про заику.
– Он меня беспокоит, – Чус не соврал. – Я слишком мало о нём знаю.
– Х-хороший солдат. Но ходит всегда своей дорожкой. Г-господин Чус, ни вы, ни я не знаем всего, что тут происходит. Я не знаю, чего хочет Стах…
– Стах?
– Кутшеба. Я познакомился с ним, когда его звали Станислав.
– Ах, в Кельце! – Чус вспомнил, что во время службы у Буртовецкого Кутшеба скрывался под именем Станислава Бора.
– А в-всё-таки вы много знаете, – просипел незнакомец. – Может, слишком много?
– Тем более я могу быть полезен. Вы говорили, что мы не знаем всего. Что вы имели в виду?
– Скажу, когда согласитесь сотрудничать.
– Не зная с кем?
– Главное, что я знаю, кто вы. Согласны?
– Согласен.
– Тогда слушайте. Якубовский нанял меня, потому что боится Сташека. Он знает, что тот, кто убил Буртовецкого, поехал с вами. Я должен указать ему на этого человека.
– Указал?
– Ещё нет.
– Почему?
– Потому что я обязан Сташеку жизнью. А не предательством.
– Тогда почему «ещё нет»?
– Потому что Сташек, представьте себе, сам попросил меня, чтобы я сдал его Якубовскому.
Всё это нужно было обдумать. В правильный момент. Лучше всего на свежую, отдохнувшую голову, а значит, утром. Но Чус знал, что времени до утра у него нет.
– Чего вы от меня ждете?
– Прикрытия, если всё посыплется. Я не знаю, во что играет Якубовский, не знаю, во что играет Стах, и не знаю, во что играете вы. Я слишком приблизился к аду и не уверен, что кто-то спасет мою уродливую тупую башку, если все начнут стрелять друг в друга. А то, что рано или поздно начнут, мне подсказывает каждая клеточка моего тела. Ты близок к марсианину. Если вы выиграете, скажешь ему, что я помог.
– Это я могу вам гарантировать. Если выживу, конечно. Пожмем друг другу руки?
Не получив ответа, Чус понял, что говорил в пустоту. Его собеседник пропал, отполз совершенно беззвучно. Служащий выругался, ему ужасно не понравилось, что его оставили одного. Он потихоньку и очень осторожно пробрался в лагерь, всё время ожидая, что стражники заметят его и застрелят прежде, чем узнают. Когда наконец он добрался до своей подстилки, его била нервная дрожь.
Выходит, Якубовский был тут из-за Кутшебы, а не из-за марсианина? И кто, черт возьми, этот парень?
«Я точно стар для таких приключений», – подумал он, прежде чем уснуть.
* * *
Июнь 1972 года по старому календарю, пятьдесят седьмой год Предела, двадцатый год Мира, Дикие Поля