- Господин! - восторженно произнесла девушка. - Я... Это было так благородно, господин!
«Да, блин! В каком месте-то!?»
- Ками, - произнес почему-то вполголоса Аринэль. - А ты что тут делаешь?
- Оберегаю ваш сон, господин, - сразу же и уверенным тоном ответила девушка и, в ответ на вопросительно поднятые Аринэлем брови, добавила. - Я не думаю, что госпожа Саманта хотела навредить вам!
- Да уж! - выдохнул Аринэль.
Сестренка определенно не вредить приходила! Похоже, она собиралась изнасиловать братика, пока он иммобилизован! Тут Аринэль с опаской покосился на Ками.
- Господин! - с придыханием произнесла девушка
- Чего? - с подозрением спросил парень.
- А можно? Чуть-чуть?! - девушка протянула дрожащую руку...
Куда-то в сторону... В общем туда, где ноги сходятся. Аринэль покосился вниз...
«Ох, ты ж бабушка лохматая!»
Анти, оказывается, таки успела стащить одеяло! То-то Мира так улыбалась загадочно!
- Эй! - а Ками время не теряла!
И вообще, где все?! Тут, понимаешь, практически насилие происходит!
Между тем пальцы Ками уже коснулись лобка парня. Девушка часто дышала, будто только что марафон пробежала. Глаза круглые и какие-то стеклянные, рот приоткрыт.
- Ками! - голос у Аринэля получился какой-то сиплый, задушенный. - Эй!
- Я только чуть-чуть, - шептала девушка в каком-то исступлении. - Немножко! Чуть- чуть... Чуть-чуть...
Аринэль попытался отодвинуться. И тут было забытая боль вернулась яркой вспышкой. Да такой, что в глазах фейерверки бабахнули!
«Вот точно эти... дамы меня в могилу сведут!» - промелькнула мысль, на пути в темноту.
* * *
Утро следующего дня. Комната Аринэля.
Аринэль был готов поклясться, что им это нравилось. Да какой там нравилось! Они же натурально кайфовали! На лице у Цеси было такое умильное выражение, словно она своего ребенка кормила. А Дара и Таша, ухмыляясь, сидели у стола и внимательно наблюдали за процессом подачи пищи.
- Айри, - голос Дары был наполнен...
Да она же еле сдерживалась, чтобы снова не заржать!
- Я все больше поражаюсь от твоих умений, вождь! - продолжала орчанка. - Довести девушку до того, чтобы она вырубилась и лежала, пуская пузыри, при этом даже не коснувшись ее...
- Да я-то тут причем?! - возмутился Аринэль.
Он сидел, прислоненный к спинке кровати, словно полено. Сначала его пробовали кормить лежа, но результат был таков, что он чуть не захлебнулся. Пришлось терпеть, пока его усаживали. В общем, теперь любое действие, строго по канонам садомазо сопровождалось болью.
- Господин, когда кушаете, не надо говорить! - буквально пропела Цеси, загребая ложкой кашу в тарелке.