– У тебя кровь идет, – сказала Ди.
– Нет, – ответил он и, поморщившись, стянул перчатку.
Ди улыбнулась и перевела взгляд на его лицо. Внимательный взгляд. Даже слишком внимательный.
– Ну что еще? – раздраженно спросил Бергер.
– «Опять»?
Он понял, что это цитата, но все же переспросил:
– Ты о чем?
– Когда мы собирались войти в дом, ты сказал, что мы опоздали. Опять.
– Правда?
– Эллен у нас ведь первый случай?
Он улыбнулся. Почувствовал, что улыбнулся. Улыбка, пожалуй, выглядела неуместно в этом царстве смерти.
– Радует, что ты не сказала «была».
– Эллен не умерла, – сказала Ди, не отводя взгляд.
– «Опять»? – повторил Бергер, вздохнув.
– Итак? – продолжала настаивать Ди.
– Я имел в виду в экзистенциальном смысле, – Бергер пожал плечами. – «Слишком поздно» – это же мой девиз.
Дождь прекратился.
Воскресенье 25 октября, 19:23
– Ловушка?
Комиссар уголовной полиции Аллан Гудмундссон явно решил разыграть недовольство. От этого представления Бергера подташнивало.
– Да, – невозмутимо ответил он, – этот дьявольский механизм, конечно, будет правильно назвать ловушкой.
– Но я спрашивал совсем не об этом, и ты это прекрасно знаешь.
– А о чем ты спрашивал?
– Почему, черт возьми, ты предупредил группу именно о ловушках?
– Как будто это помогло…
– Это к делу не относится. Так почему?
– Эта мразь ведь не оставила ни единого следа. Он умен, вот и все. Достаточно умен и опасен, чтобы устроить ловушку в проклятой дыре, откуда он уже сбежал.
– Этот адрес, черт побери, и был следом, – взревел Аллан. – Дом.
У Бергера вертелся на языке ответ, но он сдержался. Посмотрел в окно. Снова лил осенний дождь, вечерело. Большинство участников облавы уже покинуло здание Управления полиции. Ди осталась, и он мог различить ее освещенное монитором лицо через два поливаемых дождем окна, которые находились под прямым углом друг к другу. Их разделяла водная пелена.
– Вот что, Сэм, – неожиданно агрессивно повысил голос Аллан, – ты мне врешь.
Бергер вдруг осознал, что он мог бы сию секунду уснуть. Просто закрыл бы глаза и заснул под убаюкивающее рычание Аллана.
Но, пожалуй, лучше было этого не делать.
– Вру? – переспросил он, главным образом для того, чтобы скрыть невнимание.
– Я мог бы не обращать внимания, будь это просто недомолвки, – голос Аллана заметно смягчился, чувствовалось, что он готовит переход к крещендо. – Но раз ты лжешь своему начальнику прямо в лицо, это значит, что ты уже развиваешь свою теорию заговора на новом и опасном уровне.
– Ты слишком рано стал бюрократом, Аллан.
– Ты действуешь по своему усмотрению и, чтобы скрыть это, пытаешься врать начальству. Думаешь, тебе долго удастся этим заниматься?