Набравшие большую скорость два бронетранспортера разделились. Один выгружал десант у разбитых вагонов, в прошлом несших главное вооружение поезда. Другой подъезжал к хвосту. Там еще кто-то то шевелился, потому как, подходя к платформе со сбитой зениткой, гусеничная машина открыла огонь,
Андрей полагал, что пораженная ракетами и автоматическими пушками боевая часть поезда окажется в огне, однако ошибся. Над опрокинутыми вагонами ни огня, ни дыма. Вероятность подрыва боекомплекта очень низка.
Два отделения пехоты на двух бронетранспортерах были направлены к хвосту и середине состава для проведения зачистки. Андрей скоро понял, что укрыться под вагонами не получится. Вдоль состава, с обеих сторон от вагонов шли четыре огнеметчика — двое от хвоста поезда, еще двое от середины. В каждой паре поочередно обдавали струями огня пространство под вагонами.
Остальные, кто выгрузился из бронетранспортеров, оставались на месте, держа под контролем дальнюю часть и середину состава. Чтоб мышь не проскочила! Андрей прошелся парой крепких слов по нападавшим. Это все, что было в его силах. Ни убежать, ни спрятаться он не мог. Возвышенность, на которой стоял обездвиженный поезд, отлично просматривается даже невооруженным взглядом. Где-нибудь под вагонами не спрятаться — выжгут, как крысу.
Ливадов впал в апатию и просто ждал развязки. Он сдался. Лежал на спине, не обращая внимания на острые камешки под собой, и разглядывал то сталь вагона, то перепуганного старика в пижаме. Наверно, тоже из господ, и единственный из пассажиров, кто добежал и укрылся под этим вагоном.
Скоро дед выполз наружу, а Андрей пал духом и потерял интерес к происходящему. Слышны лающие голоса, раздающие на незнакомом языке приказы. Однажды еще стреляли, но вдалеке. Три раза над поездом пролетал вертолет.
Шумно выдохнув, Ливадов произнес:
— Что-то раскис ты, братишка.
Мысли о сестре помоги сбросить оцепенение. Надо выкарабкиваться, не то поджарят. Ну а дальше поглядим, что и как. Собравшись с духом и накачивая себя, отгоняя уныние, Андрей вылез из-под вагона и сразу попал под раздачу.
Вдоль состава редкой цепью выстроились пехотинцы. Ливадов выбрался на солнце в трех метрах от ближайшего. Боец в экзоброне с поднятым визором вскинул штурмовую винтовку и произнес что-то отрывистое.
— Тише, — Андрей медленно поднял руки. — Я не понимаю.
Дуло винтовки замерло напротив лица Ливадова.
— Я безоружный! — выкрикнул тот. — Не видишь? Почти голый!
Головорез рыкнул что-то, однако Андрей только мотнул головой и, стараясь не совершать резких движений, оглядел поезд. Подкатившая бронетехника стояла через равные промежутки вдоль всего железнодорожного состава. Часть нападавших вытянулась вдоль него, из-под вагонов еще выковыривают отдельных людей. Другие сгоняют уже вылезших в две неравные по численности группы.