Она никогда не видела смерть, никто не умирал на руках Евгении. Дмитрий отдал жизнь потому, что Ливадова захотела экскурсию. Он умер из-за нее, незнакомки, о существовании которой тоже не знал. Погиб, прикрывая ту, с кем уже бы расстался, не начни террористы бой у выезда из сектора для рабов.
Выходи, погиб зря, потому что Евгения для Дмитрия — это никто.
По-прежнему страшно и одновременно безразлично, когда умрет: сейчас или спустя несколько минут. Ливадова была уверена, что погибнет. Невозможно выжить в этом аду. Жаль только, не увидит больше родителей и Андрею не поможет.
Евгения потерялась во времени и происходящем, только слышала шум боя и иногда глядела на мертвого Дмитрия. Глупость, но хотелось чуда. Чтоб оказалось, что Дмитрий только ранен, что он не умер. Чтобы их нашли, отвезли Дмитрия в больницу. Чтоб спасли его.
Вокруг взрывы и стрельба, да еще, если поднять взор, жуткое окровавленное стекло грузовика и две другие смерти за ним. Ливадова ни за что не посмотрит наверх. Ни за что!
— Здесь выжившая!
Что? Кто это?
Перед Женькой на колени опустилась молодая женщина в одежде оранжевого цвета. Над сердцем у нее пришит белый круг с красным крестом. Врач? Но почему? Как она может быть здесь, когда вокруг маленькая война?
— Этот мертв.
Ливадова перевела взгляд на второго медика: мужчину, тоже не в летах. Он подошел с другой стороны, незаметно для Ливадовой. Осматривал Дмитрия.
— Гражданка, — констатировала первый врач.
— Что информационная система?
— Уже, — ответила женщина. — Подключилась.
Ливадова переводила взгляд с одного медика на другого.
— Вы не понимаете! — выдала она. — Здесь опасно! Стреляют! Террористы убили Дмитрия! Ну… Ну почему? Пригнитесь же!
— Ранений нет, лишь мелкие ушибы, царапины. В рубашке родилась.
— У нее шок.
Женька оттолкнула от себя руку врача, который коснулся ее плеча.
— Вы не слышите меня? — слезы вдруг вновь потекли по щекам Ливадовой. — Опасно!
— Спокойно, — врач-мужчина присел рядом и все же прикоснулся к плечу, — все уже кончилось. Тише. Все кончилось.
Говорил медик приятным умиротворяющим голосом. Первый врач достала что-то из поставленной рядом сумки.
— Помоги мне, — сказала она.
Мужчина осторожно отстранил от Женьки убитого.
— Он… — прошептала Ливадова.
— Все хорошо.
Доктор чуть отодвинул спину девушки от автомобиля и снял серый пиджак.
— Дмитрий, может, еще жив! — Ливадова встрепенулась и замотала головой, вновь смотря на медиков: то на женщину, то на мужчину.
— Не могу закатить рукав.
— Тогда рви!
Послышался треск разрываемой ткани. Что с ней делают? Какая разница? Ливадова все сильнеё погружалась в безразличие, она становилась совершенно безвольной.