– Эй, леди, как вам спалось?
Я даже не знала, что ответить.
– Сегодня вам предстоит позаниматься, – продолжала Нина. – В реабилитационном центре. – Она заглянула в мою карту на компьютере.
– М-мм, – промычала я.
– Ой, – неожиданно сказала она.
– Что? – спросила я.
– Здесь ошибка.
– Что за ошибка?
– Здесь вам неправильно указали нагрузку. Я поговорю с ними.
Я собиралась было спросить: «Какую нагрузку?» – но прежде чем я успела открыть рот, дверь распахнулась и в палату ввалился Чип.
Мы все уставились на него. Его светлые волосы выглядели грязными. Лицо заросло щетиной. На его сорочке было огромное коричневое пятно. Соевый соус? Вустерский соус? Кровь? А его брюки были разорваны. И на одном ботинке был развязан шнурок.
Он направился прямо ко мне и поцеловал. От него пахло пивом. Он был грязным и, по всей видимости, недосыпал.
Я задержала дыхание, внезапно осознав, каким важным был этот момент. Я ждала ответа на простой, ясный вопрос, который постоянно задавала. Где был Чип?
В баре.
Я оттолкнула его.
– Ты что, пьян?
Чип несколько раз моргнул.
– Думаю, что да. Наверное.
– Еще только шесть утра.
Но он принялся изучать мое лицо:
– Ты была такой красавицей – а теперь ты похожа на пиццу.
Он рассмеялся, и мы с Ниной уставились на него. Он сложился почти пополам, и его плечи тряслись от смеха. Потом он выпрямился.
– Но я все равно поцеловал тебя! Потому что ты… – он сделал жест рукой, словно поднимая бокал за здравие, – ты любовь всей моей жизни!
Я посмотрела на Нину. Она подняла брови, словно спрашивая, остаться ли ей или уйти.
Я махнула рукой, словно говоря, что все это ерунда. Что бы он ни собирался сказать, я, безусловно, не хотела, чтобы она слышала это. Я даже не хотела слышать это сама.
Нина подвинула кнопку оповещения сестры поближе к моей руке перед тем, как уйти.
– Вызовите меня, если я понадоблюсь.
Я снова повернулась к Чипу:
– Где ты был? Я ждала тебя.
Мне самой было неприятно услышать нотку отчаяния в своем голосе. На собственном опыте я давно уяснила, что отчаяние никак не поможет в таких делах. Нельзя просить кого-либо любить тебя или находиться рядом с тобой – и, безусловно, нельзя давить при этом на чувство вины. Человек либо будет рядом, либо нет. Я могла бы поклясться, что Чип был из тех мужчин, которые не оставят тебя в беде. Во всяком случае, я так думала до катастрофы.
И внезапно я усомнилась в этом.
– Ты знаешь, что я не получил ни царапины? – спросил Чип. – Самолет разбился вдребезги. И ты, – он издал горький смешок, – и ты разбилась вдребезги. А я? Ничего. На мне нет даже ни кусочка лейкопластыря.