Ну что ж, это было разумно.
– Так ты… совсем отказалась от спиртного?
– Совсем. Я справилась, хотя мне пришлось нелегко.
– Мне очень жаль.
– Все в порядке. Всем приходится с чем-то бороться. И на самом деле, мне стало легче жить.
– А мама знает?
– Не имею представления.
– Тебе нужно бы сказать ей.
– Нет.
– Это может помочь вам помириться.
– Ну, все дело как раз в этом, – сказала Кит. – Я не уверена, что хочу помириться с ней.
Я чувствовала, что она готова ответить на вопросы, которые мучили меня долгое время, но почему-то мне казалось, что ее ответы повлекут за собой еще больше вопросов. Что случилось в ту ночь, когда она столкнула маму в бассейн? Из-за чего они поругались? Кто на кого разозлился? Что могло заставить Кит, которая так жаждала внимания, вычеркнуть нас из своей жизни так надолго? Я хотела знать это и в то же время не хотела. Наверное, у них с мамой были серьезные проблемы, а в тот момент я не была в состоянии справиться даже с самой маленькой их них.
Хотя, когда я думала обо всем этом, это немного отвлекало меня от собственных трудностей, а в той жизни, которую я теперь вела, даже небольшое отвлечение было для меня отрадой.
– Сказать тебе, что утешительного есть в твоем положении? – спустя минуту внезапно спросила Кит.
– Не надо.
Но это ее не остановило. Тот вопрос был просто вступлением.
– Правда? Ты не хочешь, чтобы я тебя подбодрила?
– Нет.
Она не поверила мне:
– Все нуждаются в утешении.
Как я могла объяснить ей, что никакие ее слова не могли бы успокоить меня? Даже если она только попытается, это лишь все ухудшит. В моем положении не было ничего утешительного. Никакого просвета.
Но я была уверена, что она не сможет понять этого.
– Не утешай меня. Не говори ни слова. Просто спи, не то я прогоню тебя.
– Ладно.
Так мы и провели всю ночь, в одной постели. Присутствие Кит на самом деле должно было дать мне некоторое утешение, но я упорно противилась этому.
И до тех пор, пока она просто спала – легонько посапывая, как обычно, – все было хорошо. Я больше не верила в хорошее, и я точно знала, что я никогда, никогда не стану чувствовать себя лучше. Но то, что она была рядом, что я не была больше одна, по крайней мере, не заставляло меня чувствовать себя хуже. А это уже было кое-что.