- Ничего, побудет с семьёй, и к завтрашнему вечеру отойдёт, - произнёс он, в свою очередь, выбираясь из-за высокой стойки. - Хорошего вечера, Ерофей... и удачных переговоров с Рогнедой Владимировной. Чую, это будет непросто.
- Не каркайте! - буркнул я в ответ. Старицкий только рассмеялся, открывая дверь на улицу. - Виталий Родионович, а если честно, зачем я нужен в этой поездке? Тем более, с таким прикрытием?
Князь замер на пороге, аккуратно прикрыл дверь и, повернувшись, смерил меня не менее долгим взглядом, чем его сын минутой ранее.
- В то, что я просто иду навстречу Всеславу Мекленовичу, ты не веришь? - произнёс он. Я в ответ пожал плечами. - Понятно. Что ж, хочешь верь, хочешь нет, но у меня просто есть предчувствие, что без тебя в этой экспедиции не обойтись. А своим предчувствиям я привык доверять.
- В числобоговы волхвы подались, Виталий Родионович? - усмехнулся я.
- Пока нет. А что, думаешь, стоит? - изобразил заинтересованность князь.
- Владимир говорил, что в их школе без чутья никуда, - ответил я.
- Я подумаю.
Хлопнула перевёрнутая табличка, извещающая об открытии лавки, с лёгким перезвоном закрылась входная дверь, и я принялся убирать последствия нашего чаепития. И лишь вымыв чашки и убрав в шкаф опустевшую корзинку из-под печенья, я вспомнил. Ладонь встретилась со лбом. Чёрт! Я совсем забыл про письмо!
Бросив взгляд на лежащий на столе зерком, я всё же решил отзвониться Старицкому, чтобы всё-таки порадовать его известием об анонимном послании, полученном мною днём ранее, но в этот момент раздалась трель дверного колокольца и затею пришлось отложить. Работа-то ждать не будет.
Клиент шёл косяком. Дети, взрослые, гимназисты, студенты... не все, конечно, что-то покупали, но гнать тех, кто пришёл просто поглазеть на странную, таинственную лавку, я не собирался. Сегодня у человека нет денег, а завтра он вернётся и скупит половину ассортимента. Так зачем портить впечатление и терять перспективного клиента? Ну... ладно, возможно, мне было просто приятно видеть реакцию людей на моё творчество. Всё же, таких чудес они больше нигде не увидят, правда?
До зеркома я добрался лишь, когда поток посетителей окончательно иссяк, а часы на стене пробили десять вечера. Покрутив в руке стекляшку, я всё же пересилил свою усталость и нежелание поднимать ненужный шум, и набрал номер князя. Покаявшись в забывчивости и кратко описав происшедшее вчера, я дождался от него короткого: "Завтра с утра отдашь письмо моему человеку", и с облегчением распрощавшись, сбросил вызов. Вот теперь можно и домой.