Эмбери был восхищен ее прекрасным видом, но он хотел исполнить свой замысел, и поднялся, чтобы «приручить» ее.
— «Тигр, тигр, жгучий страх, Ты горишь в ночных лесах»,[5] — процитировал он. — Ты должна взять свои слова обратно. В них нет ни красоты, ни такта…
— А я и не хочу быть тактичной! Почему я должна? Я не собираюсь ни уговаривать, ни задабривать тебя! Ты отказываешь мне в моих потребностях, повторно отказываешь, и вот — мое терпение кончилось. Я беру дело в свои руки!
— Прекрасные руки! — пробормотал Сэнфорд, беря их в свои. — У тебя прелестные руки, Юнис. Разве не жалко использовать их для заработка денег?
— Но я собираюсь именно этим и заняться! Я должна получить деньги, заработав их этими руками. Таким образом, ты не сможешь командовать, потеряв это право.
— Почему? Я твой муж, и ты давала обет слушаться меня…
— Это просто слова, они ничего не значат!
— Церемония заключения нашего брака ничего не значит?
— А если значит, то вспомни свои собственные слова. По обету ты «передал мне все свои блага земные».
— И я передал их тебе! Ты знаешь, что девяносто процентов моих расходов уходят на тебя! Мне нравится наш дом, но он бы не был настолько роскошным, если бы не соответствовал твоим вкусам. А сейчас ты плачешься из-за того, что сама же называешь «мизерной суммой»! Неблагодарная!
— Не смей называть меня неблагодарной! Я не должна тебя благодарить! Ты передал мне этот дом из благотворительности? Как подарок? Я живу в нем по праву! И у меня также есть право на собственный банковский счет! Я имею право отстоять свою честь перед женщинами, которые смеются надо мной из-за того, что при таком богатом муже у меня нет собственного кошелька! Я не потерплю этого! Я взбунтуюсь! И можешь быть уверен — все будет иначе! Я добуду деньги…
— Ты не должна! — Сэнфорд, все еще державший ее руки, схватил ее запястье. Его лицо исказилось злобой. — Ты моя жена, и не зависимо оттого, что ты должна или не должна мне, в любом случае ты должна учитывать наше положение в обществе. А оно требует не делать ничего, что было бы ниже нашего достоинства.
— Ты совсем не беспокоишься о моем достоинстве, о том, как я выгляжу перед другими женщинами, так почему я должна беспокоиться о твоем достоинстве? Ты вынуждаешь меня, и будет только твоя вина, если я…
— Чем ты собираешься заняться? Каким образом ты собираешь добывать эту свою мизерную сумму, что подымаешь такую шумиху?
— Не скажу.
— Не смей заниматься рукоделием или чем-то таким, из-за чего я бы выглядел глупо. Я запрещаю!
— А я презираю твои запреты! Ты бы выглядел глупо, ха! Да из-за тебя я каждый день выгляжу глупо: я не могу делать то, что делают другие женщины, у меня нет того, что есть у других жен…