— Пусть осмотрят радиаторы, если повреждены не более двух, всё нормально.
— Хорошо, спасибо. Значит вы говорите, реактор можно запустить?
— Да. Надо просто…
— Извините, Абрам Фёдорович! Не могли бы вы подъехать, чтобы обсудить схему этой операции?
— Хорошо. Когда лучше это сделать?
Вашингтон, Белый дом, небольшая комната возле выхода из тайного подземного хода, 8:15 по местному времени
Шикарные интерьеры остались где-то там, наверху. Здесь только коридор, покрашенный в спокойные тона (и кое-где облупившийся), простые лампочки без абажуров под потолком и дверь, на вид простая, но на самом деле абсолютно звуконепроницаемая. Они подошли к этой двери одновременно. Джеймс Барух со стороны подземного хода и Гарри Фолсман, со стороны Белого Дома. Короткое приветствие и Гарри приглашающим жестом открывает дверь. Джеймс демонстративно достаёт из кармана свой коммуникатор и кладёт его в стоящую на столике у двери потрёпанную картонную коробку, следом туда же отправляются наручные часы и очки. Впрочем, триллиардер[1] тут же достал из кармана другие, показал президенту что это чистая оптика, без следов какой либо электроники, и надел уже их. Президент с кривой ухмылкой повторил все действия своего визави, разве что очков он не носил.
Но вот, они уже в комнате, сидят за низким столиком и смотрят друг на друга. Президент начинает разговор первым:
— Итак… Джеймс, что случилось?
— Вы в курсе последней русской экспедиции на Луну? Той самой, в которую они послали одних детей и в которой участвует и наш мальчишка.
— Естественно, хотя и без технических подробностей. Если честно, я рассчитываю, что эта история сильно поможет мне избраться на второй срок.
— Уже нет, если, конечно, не предпринять срочных мер.
— Что вы имеете в виду? — Фолсман аж привстал.
Барух поведал ему о случившейся в Москве прессконференции и всём, что с этим связано.
Президент сжал кулаки:
— Вот ведь… Но… как же наши такое проморгали?
— Наши-то причём? Это русские всё проморгали. Хотя, как это ни парадоксально, если это и правда наше творчество, я имею в виду события, приведшие к закрытию этой древней базы, это был бы лучший выход. Мы бы вытянули ситуацию одним мизинцем.
Сказав это Барух тяжело вздохнул.
— Ну да, извинились бы перед ними с большой помпой, передали карту минных полей и прочее и прочее… Но, увы.
— Вы уверены?
— Абсолютно! Я ведь вышел из университетских кругов, так что знаю точно: ни тогда ни сейчас мы такими технологиями не владели.
— Значит, надо думать, как выходить из этой ситуации. Ведь это явно сделано против вас и против меня.