Мужчина словно прочел мои мысли:
— Рискованно останавливаться на этом маршруте. Нас накормят в бункере.
— В Ритце что, отсутствует обслуживание в номерах?
— Меня дважды травили в отелях, — мрачно отвечает Джекс. — Слишком слабая безопасность.
Это меня затыкает. Что это за жизнь, если тебя отравляют в шикарной гостинице? И какой мужчина выживает — да еще и дважды?
Мы съезжаем с шоссе на гравийную дорогу, и вскоре оказывается в лесу. Страх нарастает. Это идеальное место, чтобы спрятать труп. Интересно, убьет ли меня Джекс. Все в нем говорит мне, что это возможно.
Кроме прошлой ночи. Почти поцелуй. Он чувствовал то же, что и я. Прижимаю руку к своему животу. Платье мягкое и гладкое. Вчера Эмма сказала, что это кашемир. Что для меня только лучшее и мне повезло.
Везучая! Ха!
Дорога становится более ухабистой, и даже в этом навороченном автомобиле нас начинает потряхивать. Джекс держится за руль обеими руками и смотрит на дорогу. Шестиугольник загорается пульсирующими яркими точками. Они сосредоточены на пространстве, к которому мы приближаемся.
Скошенные маленькие деревья и подлесок под шинами. Через несколько метров мы останавливаемся под навесом деревьев.
— Почему ты съехал с дороги?
— Мы не можем появиться прямо у дверей. Если все пойдет не по плану, я хочу иметь средство передвижения.
— Они не знают, что ты приедешь?
— Мы находимся за периметром надзора и скрыты от спутников. Кроме автомобиля. Даже если его увидят, он зарегистрирован на гражданского. Просто авария.
Я понимаю, что до боли впилась пальцами в ручку дверцы.
— Значит, мы пойдем пешком?
Он бросает взгляд на мои туфли.
— У тебя есть другая обувь?
— Могу посмотреть. — Поворачиваюсь на сиденье и тянусь к красной сумке. К сожалению, единственная обувь в ней — это пара высоких ботинок на платформе.
— Есть сапоги, но они подходят разве что для ролевых игр в босса и секретаря.
— А что случилось с теми кроссовками, которые ты привезла из дома?
Прощупываю сумку.
— Наверное, остались в отеле. — Наряду с той вульгарной ночной рубашкой.
— Это недалеко, но идти будет тяжело.
— Я справлюсь. — И я сделаю это, чего бы мне это не стоило.
— Мы пойдем по главной дороге, — говорит он и открывает свою дверцу. — И буду признателен, если ты никому не расскажешь об автомобиле.
Я открываю дверь и осторожно ставлю ноги в грязь и шишки. Джекс подходит и протягивает руку, чтоб помочь. Я стесняюсь, а затем принимаю его руку. Он поднимает меня. Я стою неуверенно, на носочках. Однако в тот момент, когда я перемещаю вес на пятки, каблуки уходят в землю и я откидываюсь на автомобиль.