Большие полураскрытые белоснежные крылья нервно трепетали за ее спиной и походили на последнее орудие возмездия. Девушка зябко сжимала хрупкие плечики, на которых висели клочья белой туники, от которой я отказалась именно из-за опасения порвать крыльями. А она зачем-то выбрала эту легкую одежду вместе со свободными, такими же как у меня, штанами и надела толстые широкие браслеты, смотревшиеся на ее тонких нежных руках более чем странно. Хотя, конечно, все это не портило облик прекрасного белоснежного ангела, а наоборот.
Затаив дыхание, я следила, как девушка-ангел медленно выпрямлялась, будто ее сильно ударили в живот, а может ей было плохо физически. При этом она крепко сжимала в маленьком кулачке устрашающий кинжал. На тонком клинке светились черные руны, и я, если глаза не обманывают, видела черный ореол, подобно пламени охвативший кинжал и руку девушки. Страшно до жути!
Вот я и встретилась с крылатой леарой!
Измученная леара, с трудом отвернувшись от лежащего у ее ног змея, подняла голову и увидела меня. В ее широко распахнутых, удивленных глазах колыхнулась, словно тоже удивилась чернота, прежде чем она с усилием прохрипела:
— Беги, иначе они и тебя выпьют досуха!
И, не раздумывая ни секунды, звякнув тяжелыми браслетами, ударила себя кинжалом в живот — и как подкошенная упала рядом… со своими мучителями.
Я с криком дернулась к ней, чтобы остановить. Но, увы, слишком поздно. Упав перед несчастной самоубийцей на колени, я так и замерла, протянув руки, но не в силах коснуться ее, и бессильно выдохнула:
— Зачем? Ведь пока живешь, можно все исправить…
Побелевшая, словно полностью обескровленная, умирающая леара лежала на ковре, раскинув крылья, почти накрыв убитого змея. Она с невероятным трудом дернула рукой со слишком тяжелым, каким-то чуждым и неправильным для ее хрупкой руки браслетом. «Словно кандалы»! — подумала я.
— Беги, глупая! Для меня уже не исправить… — прохрипела она, пуская кровавые пузыри, пачкающие красивые синеющие губы. — …затуманили разум и обманом заставили надеть самой… глупая, я мечтала о приключениях и путешествиях… сбежала… это не брачные, а браслеты Канубы.
— Я не…
Она выгнулась от боли, выдергивая кинжал, и прошипела:
— Беги! Браслеты Канубы навечно привяжут тебя к хозяину, как меня, полностью подчинят. Затем тебя выпьют досуха, а когда сила закончится, заберут душу. Я смогла сохранить свою, а тебе может не повезти… — Хриплый судорожный выдох и — тишина, мертвенная, ужасающая.
Я не могла сдвинуться с места, потрясенно глядя на неожиданно разгладившееся, спокойное и прекрасное лицо леары, словно она получила отпущение грехов. А может и правда радуется, что сохранила душу? Слезы пробежали по моим щекам, упали на ее крыло. Вдруг крылья леары стали истончаться, превращаясь, как и у меня, в сизый туман, но не исчезли в спине, а словно взорвались — разлетелись в клочья. Следом меня прошила мощная волна, которая кругами разошлась от мертвой девушки, искажая пространство. Все мое тело наполнилось лютым холодом, а затем будто превратилось в огненный факел.