– Да. Отпадные яблочки. И мордаха прикольная.
Настя улыбнулась и прикусила губу, а через несколько минут потянула поводья на себя.
– Приехали.
Сашка вздохнул и слез с повозки, а потом помог сойти Насте. Девушка привязала коня к ближайшему забору, щёлкнув напоследок небольшим замочком, а парень вслушивался. Хлопка пробоя не было слышно. Тишину нарушали лишь редкие взбрехивания собак, мычание скотины, да фырканье Гнедыша. Где-то двери скрипели петлями, и слышался плач младенца.
Настя подошла к Никитину, протяжно вздохнула, а потом подняла руку и показала вдоль улицы.
– Глянь. Там дом с электрической лампой под навесом. Это мой. Мамка, поди, пироги стряпает. А папка опять с полотенцем на голове, и ходит да ворчит. Требует, чтоб мамка ему чуток налила.
– Зайдём потом?
– Да не-е-е, – отмахнулась девушка, – потом как-нить.
Они замолчали, а потом вздрогнули.
Неподалёку раздался собачий визг, да такой истошный, словно ее заживо лапами в мясорубку засунули. Следом ей завторили завывшие и залаявшие соседские псы, и крик какой-то женщины.
– Демоны! Демоны! Люди, помогите!
Собака визжала, что было сил.
Сашка взял меч, ухватил Настю за руку и побежал в направлении визга. Пришлось миновать бочком проулок между дворами, который был настолько узким, что многие штакетины и колышки отрывались от заборов.
Визг приближался, а вскоре стал виден его источник.
– Господи! – на выдохе прижав ладони к лицу, выкрикнула Настя и встала, как вкопанная.
– Нахрен такой Голливуд! – выругался Сашка.
Под небольшой рябиной стояла тварь с большими глазами и хитиновым панцирем. В членистых зазубренных лапах дёргалась собачонка, которую тварь, методично шевеля жвалами, поедала живьём. В темноте не было видно крови, но судя по ране, ее должно пролиться изрядно.
Тварь больше всего походила на выросшего до размеров небольшой лошади богомола. Она ела собаку и равнодушно взирала на людей.
Сашка посмотрел круглыми глазами на свой меч и, нервно сглотнув, поднял его перед собой.
– Я думаю, тут разговоры не нужны, – пробормотал он и стал осторожно приближаться к монстру.
Тварь замерла и шевельнула головой, а потом повернулась всем корпусом к непрошеным гостям.
– Бошку. Бошку ему руби! – закричала девушка.
– Легче сказать, – огрызнулся Сашка. – Я тебе что, Геральт из Ривии, чтоб нечисть кромсать направо и налево?
– Бошку надо.
Парень сделал ещё шаг, приподняв двуручный клинок. А следом ещё один.
Тварь замерла, а потом, не выпуская шавку, бросилась наутёк. Двигалась она на своих длинных ногах весьма резво, перемахивая через изгороди.