- Похоже, ты стал слишком невнимателен. Отчет, о том, кто она такая тоже прочитал?
- Конечно. Интересно же стало, кто такой наглый, что такое прислал в нашу штаб-квартиру.
- Не всё, я вижу. Или выводы не сделал правильные. Думаешь, что раз мы выпнули некоторое время назад эту девушку с заштатного рабочего места у нас, это по-прежнему делает её пылью под ногами? Ты её договор Патроната читал.
- Естественно. Там какой-то Трифон Агафонович Захаров значится.
- Какой-то! Ты дебил?! Трудно справку было запросить. Думаешь, твои служащие с дури тебе перенаправили этот запрос?! Мало того, он как-то оказался среди боёв за тот ГОК! И счастье, что те наёмники его не грохнули, как раненых из его госпиталя. Ты понимаешь, насколько мы обосрались там?! Взгляни вот сюда. Как тебе эта история в Казани. Эти уроды должны были, минимум доложиться, а не заниматься самодеятельностью с его отправкой.
- Да что в этом такого-то?
- Ты зажрался! Потерял всякую осторожность! Знаешь, кто, по-твоему, занимался этим пацаном, там, лично?! Заткнись, пока не убил под горячую руку! Так вот, целый генерал, мать твою. За что мне такое наказание в твоём лице, дуболом ты чёртов! Непростой, очень непростой. Начальник целого подразделения при Главном Управлении Генерального Штаба. Военная разведка! Не улавливаешь связи с фамилией?!
- Вы хотите сказать?
- Ага! Дошло, наконец! А теперь взгляни-ка на этот снимок с воздушного диста над Тверью. Угадай с трёх раз, вокруг чьего дома так сконцентрировались Доместики?! Ты понимаешь, чем для нас всё теперь может закончиться. Вон отсюда! И пока не найдёшь, кого ей там надо, лично, даже не объявляйся!
Тридцать первое августа. Поздний вечер. Кусково. Резиденция Шереметьевых.
- Дедушка, почему мы?!
Солидный мужчина в дорогого материала костюме-тройке, сидящий за огромным двух тумбовым лакированным дубовым столом ничего не ответил. Лишь остановил двух юных особ предостерегающим жестом ладони.
В этот раз действо происходило в относительно небольшом, всего восемьдесят с копейками квадратных метров, кабинете. Но отделан он был не в пример уютней вкруговую деревом разных сортов. Это касалось всего, в том числе рам огромных панорамных окон панелей стен и даже относительно невысокого потолка. Причём последний имел особое устройство, с помощью которого гасились любые звуки, не позволяя раскатываться эху в весьма свободном от мебели помещения. Никакой электроники, а просто хорошее знание математики акустики и золотые руки мастера, сделавшее всё это не сплошь утилитарным устройством, а весьма приятным глазу, хоть и странно выглядящими плитками. В сочетании с огромным почти во всю комнату толстенным восточным ручной работы ковром всё это не давало посторонним звукам мешать, хозяину кабинета думать.