– Один брак гонят, – закончила за него девушка, – да, очень интересный вопрос. Товарищ Алексей… а как ты относишься к походу кино?
***
– Падла какая, – сидя в захламлённой комнатке большой коммунальной квартиры на продавленном диване перед низким столиком, жаловался участковый приятелю-оперативнику, подрагивающей рукой наполняя гранённый стакан, – Прахин этот. И откуда он взялся? Выпрыгнул, как чёрт из коробочки! Нате, любите его, такого большого начальника! А ты на нож ходил?
– Этот ходил, – задумчиво сказал опер и в несколько глотков выпил самогон, занюхав куском ржаного хлеба, – по повадкам тот ещё волчара... Ах! Ядрёный какой!
Взяв кусок нарезанной луковицы, он придирчиво выбрал сало с крупинками крупной соли и наконец зажевал.
– Да и ДНДшников своих, сука, готовит умеючи, – договорил задумчиво.
– Ну, пусть… пусть ходил. Но зуб даю, что не постоянно среди уркаганов вращался! – Наклонившись вперёд и слегка брызгая слюной, начал заводиться участковый, – Чистенький он слишком! Кручёный, но чистенький. А с проститутками не хочешь ежедневно общаться, с сифилитичками? Со шпаной всякой? Да не когда ты мандатом защищён, а когда среди них и живёшь, да в коммунальной квартире. Ишь… банды милицейские.
– Банд он не видел настоящих, что в Гражданскую, – прищурил светло-серые, будто выцветшие глаза опер, – вот тогда весело было. Как мы буржуев экспроприировали, и золотишко… хе-хе! А этот, я проверил по своим каналам, из спецов военной разведки, ещё дореволюционного замеса.
– Банды, – пьяно фыркнул участковый, занюхиваю куском луковицы, – ишь чего! Это что мне теперь, и блядь какую не загнуть, когда зачесалось? Слышь! Я так понимаю, я бандит? Га-га-га!
– Все мы чуть-чуть бандиты, – усмехнулся опер чуть косорото из-за шрама, перечеркнувшего левую щёку, – только по разные стороны колючей проволоки. Кому хуже будет, если я при обыске цацку возьму? Владельцу? Пусть радуется, сволочь, что жив остался, да на нары не загремел. Пока не загремел!
– Вот-вот! Люди благодарят от души, а туда же… взятки! Ну, самогоночки выпил, закусил, бабу какую прижал… Радоваться должны! Раньше-то как было, при царе? Власть! И не пищи, баба, пока у тебя городовой под юбкой шарит, небось не убудет у мужа! А сейчас развели бюрократию… жалуются!
– А нам каково, брат Семён, – опер выпил стопку и смахнул непроизвольную слезинку, – ух, до чего хорош! Надо Фимку спросить, что же он добавляет, чтоб так вставляло! Нам-то каково, брат? Сперва требуют знаний городского дна, осведомителей иметь. И что, прикажете по малинам гулеванить и с урками общаться, да не черпнуть ложкой из этого котла? Щаз! Пусть сами за одну зарплату работают[4]!