– Да он и не играет, – буркнул Сосок, – мамка небось ловила не раз.
Хохот чуть было не сорвал съёмки, но Енота такой мелочью не смутить.
– Отлично! Теперь на улицу… – вывались всей толпой, – не загораживайте оператору объект съёмок! И на рельсах для камеры тоже не стойте! И рядом тоже, Барти!
Джордан, театрально вздыхая и то и дело по команде замирая, прошёлся вокруг дома братства.
– Кино, что ли? – Удивился проходящий мимо знакомый студент, не входящий ни в одно из братств, протягивая руку, – здорово, Эрик.
– Здорово, – перекладываю мегафон, – оно самое. Решили вот снять на память. Ничего особенного не ждём, да откуда? Сам понимаешь, чисто для внутреннего просмотра.
– Да всё равно! Слушай… а вам массовка не нужна? Ты не думай, я бесплатно! Просто смотрю, весело у вас, а я этим летом в Нью-Йорке всё равно застрял до конца июля. Дела по наследству, будь оно неладно! Дядюшка троюродный такое в завещании понаписал, что маман всерьёз утверждает, что это он из вредности. Денег считай никаких, а зае… задолбал всю семью, и не уедешь никуда.
– Прости, но нас и так с избытком. Хотя… операторам вечно помощь нужна, они рады будут. Тем более, ты же физик? Значит, голова соображает, да и руки у тебя, я помню, не из задницы растут.
– Так даже лучше, – заулыбался Джулиус, охотно скидывая щегольский летний пиджак и вешая его на ветку ближайшего дерева, – больше увижу, а звездой экрана становиться не хочу.
– Машины пускаем!
Помощник дал отмашку флажком и поехала колонна роскошных автомобилей. Как и положено в фильмах про светскую жизнь, автомобили с шиком подкатывали к парадному входу, устланному ковровой дорожкой.
Джозеф, ради такой сценки прервавший съёмки Чёрной комедии, и был этим шофёром – одним на всех. Камера фиксировала, как девушки, сидящие за рулём автомобилей, подъезжают сами – строго до угла здания. Потом пересаживаются за заднее сиденье, а взмыленный чернокожий, трусцой оббежав дом, плюхается на шофёрское место.
Белл старательно придумывал что-то своё для каждой пробежки. То колени высоко поднимает, то от невесть откуда взявшейся собаки удирает – непременно размахивая руками и потешно оглядываясь, то с высунутым для охлаждения языком (куском красной фланели), свисающим едва ли не до груди…
Девушки, в основном студентки факультета искусств, охотно отыгрывали роли светских дам в представлении деревенщины.
– Полагаюсь на ваш вкус, девушки. Представьте себе фантазии провинциала на тему светской жизни, притом провинциала молоденького и глуповатого. Отрывайтесь!
Оторвались… сёстры, подружки и невесты членов братства постарались на славу. Томная, преувеличенно светская львица с мундштуком[2] метровой длины и боа[3] из перьев. Приглядываюсь… ба! Да оно же из петушьих!