Девушка, почти девочка, вчерашний домашний ребёнок, которой некуда идти… не было бы жены верней и благодарней. Или любовницы… сам не захотел эмоциональной привязанности.
Постников не хотел принимать во внимание, что он сам поставил Лайзу в положение горничной с дополнительными услугами. Откуда тут взяться любви?
Факт предательства Лайзы мужчина воспринял крайне болезненно. Его раздражала та чистая нежность в глазах, а не то, с кем она была.
Молодой мужчина, виденный им ранее краем глаза в окружении Луиджи, похож скорее на сутенёра, чем на влюблённого… Да сутенёром, скорее всего, и является.
Не факт, что напрямую с девочками работает, но специализация смазливого и излишне ухоженного мафиози видна, что называется со стороны. Тому, кто умеет смотреть и видеть.
— Ожидаемо, — пробормотал Аркадий Валерьевич, кривя в ухмылке бледные губы и бездумно глядя в окно машины на прохожих, – интересно, давно она с ним? Хотя чего это я… Для моего похищения её соучастие и не требовалось, а вот позже, для присмотра, самое то.
Сердце начало отпускать, да и не сердце это, наверное. Так, невралгическая[1] боль.
— Молоденькая дурочка… этот сутенёр с ней хоть спит? Да вряд ли, скорее мозги ебёт редкими встречами да невнятными образами счастливого совместного будущего. Закончится дело, и почти непременно окажется вдруг, что ему вот срочно, прямо сейчас, нужны деньги. Вопрос буквально жизни и смерти! И пойдёт она на панель, добывая доллары для своего любимого. Не она первая, не она последняя.
— Выговорился и легче стало, – ядовито усмехнувшись сказал Аркадий Валерьевич сам себе, снова выруливая на дорогу, – а с Лайзой нужно что-то делать.
Самым простым и очевидным решением было бы расстаться с девушкой под каким-то предлогом…
– Слишком просто, — пробормотал мужчина, сигналя идиоту за рулём чёрного Форда, нарушившего сразу несколько правил, — а я не хочу, чтобы у неё просто было. Хочу, чтоб сложно… Поиграть, сливая информацию кураторам из мафии? Хм… можно в принципе. Главное, не слить слишком важную информацию. Или…
Попаданец осклабился пришедшей в голову идее. Сам он считал, что в такие моменты тонко улыбается… зря.
— Выставить её перед Доном редкостной тупицей, не способной запомнить элементарную информацию! Вот тогда-то ей гарантирован бордель, причём уж я постараюсь, чтоб он был самым грязным и дешёвым.
Вспомнив о мифическом Доне, которого так и не увидел в лицо, Постников помрачнел. Ситуация, в которую он попал, мужчину не слишком пугала. Подумаешь, бухгалтер мафии… хотелось бы, конечно, более респектабельных покровителей, но всё впереди.