Кошмары начали сниться сразу же после первого занятия по призыву магии огня, все воспоминания, которые я грубо затолкнула внутрь души, вновь вырвались на свободу и окутали мое сознание. Я просыпалась по ночам от собственного крика. В слезах, с дрожью. Я не знаю, когда Агнесса стала просыпаться со мной, ведь ситуация с каждым днем становилась все мрачнее. От недосыпа я буквально падала с ног. В лазарете, куда меня потащили ведьмочки, мне выписали снотворное, но стало только хуже. Я не могла проснуться, тело спало, а мозг бодрствовал. Постепенно я тонула в собственных кошмарах, задыхаясь от боли. Жуткие картинки сменяли друг друга, и все они объединялись одним.
Огнем. Я боялась своей силы. Боялась того, что она несет. Боль и разрушение, смерть. Не обязательно мою: как оказалось, чужая смерть иногда болезненнее собственной. И я бы так и тонула в пучине страха и отчаяния, но Георг вытащил меня, спас, сам того не зная. На одном из занятий, когда моя сила вновь вышла из-под контроля, он попал под шквал огня, под тот самый смерч. Ужасное зрелище. Мой наставник исчезает под огненной лавиной. Я помню, какой жалкой выглядела тогда, думая, что вновь убила человека. Какой бы сильной и храброй я ни была, события того дня навсегда оставили невидимый шрам в моей душе. Я помню, с каким удивлением наблюдала за Георгом, вышедшим из огня. На нем даже одежда не пылала, что уж говорить о теле. Вокруг мага всеми цветами радуги переливался купол, похожий на овальный мыльный пузырь. Завораживающее зрелище, которого я не забуду.
И вот сейчас этот самый человек прижимал меня к двери. Расстояние между нами было, но я чувствовала искры напряжения, заполнившие это пространство. Я, взрослая женщина, плавилась, подобно малолетке под пронзительным взглядом зеленых глаз. Красивый мужчина. Красивый, притягательный, манящий… Кто из нас первый потянулся навстречу другому, я не смогу сказать даже под пытками. Просто в какой-то момент я осознала, что прижата к Георгу, его руки скользят по моей спине, мои запутались в его волосах. Мы целовались со всей накопленной страстью, которая томилась внутри нас целый месяц. По крайней мере, мне хотелось верить, что мужчина, сжимавший меня в своих объятиях, испытывал хоть толику чувств, бушевавших в моей душе. Мне бы застесняться, отстраниться, повести себя, как и подобает маленькой леди, но вместо этого я бесстыдно прижималась к мужскому телу и стонала ему в губы. Это и отрезвило. Этот пошлый протяжный стон эхом раздается в моих ушах. Я с силой сжала волосы Георга на прощание и отстранилась от него, спиной впечатавшись в дверь. Он тяжело дышал, его губы припухли, а глаза лихорадочно блестели. На голове у него полный беспорядок, и я испытывала несвойственное мне чувство собственничества, медом разлившееся по телу. Приятное ощущение, когда ты знаешь, что мужчина так выглядит из-за тебя. Знаешь, что в этот самый момент он хочет только тебя. Я уверена, что выглядела не лучше. Знала, что мои глаза горят таким же фанатичным блеском, а губы припухли еще больше, чем его. И именно мне приходится сделать шаг назад, сбежать.