— Так выходит, что вся эта компра против меня тобой подстроена? — вспомнив, как Влас защищал Штопаного, оскалился Крученый.
— Не мной, а другими зеками, которые на тебя имеют зуб. Но если бы такая возможность представилась мне, то я бы обязательно ею воспользовался, — отрезал Влас.
— Понятно! Я догадывался, какой ты мне друг, и в своих предположениях не ошибся!
— Ты, Крученый, не лихачь! Я в твоих друзьях никогда не ходил.
— Так что свояки решили?
— Я тебе уже сказал.
— Вы что, не понимаете, что, выкидывая меня из законников и опуская, авторитеты тем самым позорят не только меня, но и себя? Неужели вы не смогли придумать для меня более стоящего выхода?
— Какого, например?
— Ну, перевести в другую колонию…
— Чтобы ты там творил те же безобразия, что и здесь?
— Я поумнел, и подобное с моей стороны больше не повторится.
— В контактах с голубыми? Да, здесь ты больше не допустишь прокола; но ты не знаешь наших правил и если не в одном, то в другом месте вляпаешься в дерьмо…
Крученый понимал, что унижаться перед Власом бесполезно, поэтому, не перебивая его, слушал.
— …Свояки особого желания опускать тебя и водворять в курятник не имеют. Я не знаю, как для тебя, а для них твой прокол действительно большой позор перед всей братвой, поэтому они предлагают тебе компромисс…
— Какой? — хватаясь за соломинку, быстро спросил Крученый.
— О твоем позоре знает очень маленький круг людей, которые не заинтересованы выносить сор из избы. Если ты настоящий мужчина и не хочешь умереть петухом, у тебя есть шанс уйти от позора…
— Уйти?..
— Я дам тебе приличную дозу наркоты, ты сделаешь себе укол и умрешь в кайфе. Ты будешь похоронен со всеми причитающимися законнику почестями.
— Меня такой расклад не устраивает. Я жить хочу!
— А твой расклад нас не устраивает!
— Вы меня убьете?
Влас решил воспользоваться предоставившейся ему возможностью и запугать Крученого.
— Ну ты сам подумай, что нам остается делать, если ты не захочешь выполнить наше требование?
— Я свояков никак не пойму: из-за такой чепухи я теперь должен себя жизни лишать! Это какая-то чушь, в которую я не могу поверить…
— Ишь ты, как запел! Тебе уже и воровской закон чушью кажется, а ведь совсем недавно ты считал, что тебе все дозволено. Ты мог козла петухом обозвать и, наоборот, петуха козлом, не придавая сказанным словам значения. Уважающий себя и других вор должен уметь отвечать за каждое свое слово, за каждое действие. У нас правила поведения для всех воров едины. Ты этого не захотел в свое время понять. Теперь пришло время платить долги.
— Жаль, что здесь нет моих поручителей. Они быстро бы всем здешним умникам вправили мозги!