. Весьма показательны другие слова, сказанные Перхуровым об иностранных финансах:
«Тогда нам деньги нужны были только исключительно для эвакуации нашей организации из Москвы, и вот тогда, когда эсеры напортили Савинкову, он был в плохом расположении духа и думал бросить все и кончить эту историю. А потом, когда стали говорить относительно того, что подходит десант, то для того, чтобы высадить его, очень важно было учитывать, как его встретит население, и на основании этого мы именно и организовали добровольческую армию». Фактически Перхуров открытым текстом заявлял, что намеревался использовать французские деньги лишь в собственных интересах, а даже не в интересах Савинкова и тем более французов. Это подтверждается другой, весьма многозначительной фразой, произнесенной Перхуровым во время суда над ним:
«Если бы я призывал захватить хоть одну пядь земли, это была бы самая настоящая измена, но если установить внутренний порядок – это нет. Потом я знал, что будь здесь хоть стотысячная армия французов, она все равно здесь не удержится, потому что ни Франция, ни Англия не граничат с Россией так, как, например, хотя бы Япония. Вот почему мне с японцами не хотелось иметь дела. А с французами мы имели дело, потому что с ними после рассчитался – и готово». Переводя на язык современного жаргона: консервативные офицеры были не прочь «кинуть» западные державы после ликвидации в России советской власти:
«Нам важно было занять один конец ветки в Архангельске, а другой конец в Ярославле». И далее:
«Ярославль являлся вполне определенным и наиболее подходящим пунктом, на котором остановился бы каждый, а не только Нуланс. Потом, я не знаю, согласился ли бы Нуланс за полученные от него деньги получить кровь и разрушенные города. Какой ему смысл, какая выгода. Французы – большие материалисты и на такие эфемерные уплаты вряд ли бы согласились. Это дело вполне понятное».Позже в обвинительной речи на суде над Перхуровым будет произнесено: «Ярославль может рассматриваться как северный ключ к Москве. И восставшие долго надеялись на помощь извне, помня про данное Б.В. Савинкову обещание об их поддержке французским десантом в Архангельск. Однако этому не суждено было сбыться. Союзники фатально опоздали с помощью – союзнический десант высадился в Архангельске только в августе». Использованное здесь слово «фатально» указывает на то, что обвинение полагало, будто бы западные державы только лишь в силу обстоятельств не успели вовремя высадиться в Архангельске, а потому все жертвы и разрушения в Ярославле для «белых» оказались напрасными. Впрочем, некоторые из документов заставляют полагать, что ни англичане, ни французы вовсе и не намеревались вовремя высаживать «северный десант». В частности, на это указывают некоторые отрывки из воспоминаний Владимира Игнатьева, одного из организаторов неудавшегося переворота в Вологде, правительственного комиссара Архангельской губернии, управляющего отделом внутренних дел «Северного правительства». В его мемуарах, в частности, говорится: