Но мамонт бессильно метался в тесной яме, осыпаемый градом тяжелых камней и каменных глыб.
Силы стали уже покидать громадного зверя. Горячая кровь давно залила глаза. Он, слепой и жалкий, несмотря на свои могучие клыки и ноги, наконец, ухитрился подняться на задние ноги, упершись о земляной обрыв ямы передними ногами.
Из ямы показалась голова со страшной гривой, залитой ярко-пурпурной кровью…
Стая разгоряченных охотой людей шарахнулась в сторону.
Но с быстротой молнии взметнулся хобот мамонта.
Каменотес Но, выдумавший вырыть предательскую яму, не успел отскочить.
Хобот обвил его тело, словно чудовищная змея. В воздухе мелькнуло извивающееся от боли тело каменотеса. Раздался вой ужаса.
И каменотес, раздавленный ужасным объятием, был высоко подброшен к небу и упал далеко от ямы.
Это была последняя вспышка сил мамонта.
Обессиленный, он рухнул на дно ямы.
Новые увесистые камни замолотили его тело.
Мамонт уже не ревел.
Он лежал на дне тесной ямы и его бока, покрытые темно-бурой щетиной и пропитанные смолой, с шумом подымались от частого дыхания.
Несколько судорог.
И мамонт околел.
Его победили бородатые двуногие, похожие на обезьян.
Победили, вооруженные камнями, дрекольями и лосиными рогами.
Победный крик испустили эти двуногие, когда убедились, что мамонт, их враг, больше не дышит.
Сначала никто не решался даже близко подойти к яме убитого мамонта.
Затем нашлось несколько смельчаков, которые даже соскочили в яму и стали плясать на шкуре мамонта.
Во все века были нахалы!..
Один из соскочивших в яму стал дергать мамонта за его голый хвост с пучком густых волос на конце.
Другой теребил большие уши.
Через несколько минут охотники каменного века уже пожирали убитое животное.
Жрали сырьем, отрубая куски хобота острыми кремневыми ножами и раковинами.
Измазанные теплой кровью двуногие предались отвратительному пиршеству.
А над их головами уже кружились вороны.
Они знали, эти птицы, что теперь кое-что достанется и им.
IV
Об Ио, отброшенном хоботом умиравшего мамонта, конечно, забыли.
Он лежал в высокой траве. Зеленые папоротники шептались над ним.
Веселая ящерица скользнула по его голове.
Убежала…
По носу ползала какая-то красная букашка.
Ио открыл глаза… Слабо застонал… Заметался… вытянулся, несколько раз вздрогнул и затих.
Ио не стало.
Его тело стало холодеть…
Под молчаливыми буками полетел черный большой вампир…
Это — душа Ио…
Нажравшись, его родичи, наконец, вспомнили и о нем.
Сначала прибежала собака, лизнула ему лицо и жалобно завыла.
Затем прибежала женщина с болтающимися изможденными грудями.
Увидела его, присела на корточки и тоже завыла.