Всё вместе выглядело красиво, но, повторюсь, странно. Когда терпение иссякло, я спросила у Волкова:
– Это что?
– Как? Разве не понимаешь? – отозвался Тёмный Властелин.
Некоторое время я стояла и переваривала, а осознав, что это типа и есть светлая сторона, сообщила:
– Вообще не смешно.
– Да какой уж смех, Маш? – откликнулся Волков.
Прозвучало серьёзно и настолько, что я повернулась и в оба глаза уставилась на Алекса. Ну а тот развёл руками, мол – ничего не знаю, я предупреждал.
Выстояв ещё чуть-чуть и убедившись, что оппонент не шутит, я нервно сглотнула, а потом выдернула ладонь из захвата и направилась к низкой калитке. Из шока по-прежнему не вышла и как реагировать – не знала.
Владыка тёмной империи бодро последовал за мной и тоже за забор просочился. Он лично прикрыл калитку, и тут его чёрная душонка не выдержала…
– Симпатичный домик, – прокомментировал зараза.
Угу. Очень. Ожившая, блин, мечта!
– О, – вновь подал голос Алекс. – А вот и единорог…
– Чего?
Я остановилась, заозиралась и испытала новую порцию смешанных чувств – откуда-то из-за поворота вырулил белоснежный рогатый пони.
– Единорог, Машунь, – не желал уняться соотечественник. – Самое светлое животное и лучший друг девственниц.
Друг кого?
Настроение, которое и так к уровню плинтуса стремилось, рухнуло в бездну, а гадкий пони, увидав меня, оживился и, прянув ушами, посеменил навстречу.
Я общаться не хотела, попыталась спрятаться за Волкова, но у того даже остатки совести иссякли – тёмный извернулся, схватил за плечи и выставил вперёд, словно живой щит.
Пони-единорог такому раскладу порадовался. Приблизившись, он шумно обнюхал одну расстроенную деву, после чего фыркнул и нежно потёрся щекой о низ моего живота.
Теперь настроение вообще сдохло. Нет, я понимала, что снова стану девственницей, но какая-то часть сознания до последнего верила в сказку.
– Эх, Машка-Машка. – Голос Волкова прозвучал подчёркнуто сокрушенно. – Трудишься над тобой, стараешься, а ты… опять всё профукала.
– Профукала? – взвизгнула возмущённо. – Я?!
Тут же, невзирая на очень качественный захват, развернулась и ткнула в идейного противника пальцем. И прошипела:
– Это не я, а ты! Это тебе доверить ничего нельзя! Целых два раза, – я даже на пальцах показала, – я отдавала тебе свою девственность, а ты? Халтурщик! Ничего до конца не доводишь!
– Угу. – Волков перехватил руку и поцеловал пальчик, которым я в него тыкала. – Правильно, Брехунько. Давай валить всё на меня.
Я подумала и кивнула. И уже открыла рот, чтобы выдать новую порцию обвинительных аргументов, но не сказала, потому что Алекс отвлёк.