Но всё-таки взяла себя в руки, вздохнула и…
– А Александра Сергеевича точно нет?
Мужчина отрицательно качнул головой, однако вопроса, кто это такой, не прозвучало. Это стало поводом уточнить:
– А вы его знаете?
– Конечно.
– А…
– Я здешний аналог вашего Пушкина, – пояснил рыцарь. – Тоже призывают все кому не лень.
В его голосе прозвучало раздражение, и я слегка поёжилась. Но не отступила! Выкрутила выключатель собственного обаяния на максимум и, сделав жалобные глазки, произнесла:
– Мне очень нужна помощь.
– В чём?
Он не спросил. Он буркнул! Ещё и закованные в латы ручищи на груди сложил. Жест сопровождался настолько громким и неприятным лязгом, что я поёжилась опять, а спустя ещё миг вздрогнула. Просто в дверь спальни постучали, и с той стороны донеслось встревоженно-заинтересованное, женским голосом:
– Госпожа?
Я повернулась ровно в тот момент, когда дверная ручка дёрнулась, но я же умница, я на щеколду закрылась.
– Госпожа, – повторила… ну, видимо, одна из тёток. Что, уже проспались? – С вами всё в порядке?
Новый взгляд на призрака – выдавать свои планы не хотелось, однако было понятно, что просто так тётки не отстанут. Пришлось послать сэру просящую улыбку и пересечь комнату, чтобы отодвинуть щеколду и, подставив ногу в качестве упора, приоткрыть дверь.
В неширокую щель сразу влез нос старшей, только я не дрогнула и внутрь шпионку не пустила.
– Что вы хотели? – спросила ласково.
– Мм-м… – ответила тётка, увиливая от ответа. – У вас всё хорошо?
Я оптимистично клацнула зубами, а старшая подалась вперёд, пытаясь оттеснить и всё-таки пробиться в спальню, но я опять не дрогнула! Тоже подалась вперёд, одновременно наваливаясь на дверь и намекая – если кто-то продолжит, но носа у него не будет! Прищемлю и отдавлю!
– А что там у вас? – не пожелала отстать шпионка. И огорошила: – Что там у вас громыхает?
Э-э-э… Громыхает? То есть они слышали телодвижения сэра? Это что-то новенькое. В смысле призраки же обычно бесшумные. То есть не слышны никому, кроме того, с кем говорят.
Однако признаваться повелительница опять-таки не собиралась.
– Гремит? Правда? – Я сделала честные глаза. – Быть не может. У меня всё тихо.
– Мм-м… – повторила тётка. Теперь она извивалась, пытаясь вглядеться в пространство, но я обзор загораживала. – А почему у вас так темно? И этот запах…
– Медитирую! – рявкнула одна попаданка, не выдержав. – И свечи жгу!
Лишь теперь старшая вспомнила о субординации – о том, что я вообще-то главная, и лезть через голову не стоит. Она тут же отодвинулась и сказала, скромно потупившись: