Глава III. Услада от душевных мук.
В полдень 8 марта 1989 года пассажирский лайнер «Любовь Орлова» медленно заходила на швартовку к одному из ветхих деревянных причалов Шикотанского рыбокомбината. По этому поводу диспетчер порта все малые сейнеры выгнал в бухту Крабовую и на внешний рейд, а вскоре и вовсе прекратил перегруз золотистой сайры, которая в это время года шла валом, так, что два небольших консервных цеха с трудом справлялись с обработкой свежевыловленной рыбы.
Старый, ржавый и обшарпанный морской буксир на входе в бухте, зацепил своим тросом, погрузившийся по главную палубу «Кижуч», и потащил его в сторону плавмастерских, чтобы там привести сейнер в рабочее состояние и опять выпнуть в рейс.
В это время капитан Семенов восседал на лоцманском кресле и тихо в микрофон отдавал указание швартовым командам на баке и корме. Через полчаса пассажир туго притянули к привальному брусу покосившегося причала, и вот уже завизжали блоки, попуская через себя ржавые стальные канаты лебедки, и трап мягко опустился на деревянный настил.
— А ведь мы вовремя проскочили, — подал голос Смагин, до этого молча наблюдавший за швартовкой и за черной тучей, наползающей темной стеной с запада на маленький, не защищенный островок посреди океана и сотню другую людишек, суетившихся на этом пятачке земли.
— На баке и корме, заведите дополнительно по одному продольному и шпрингу, — прохрипел в микрофон Семенов. Голос капитана к концу рейса становился все тверже и увереннее.
Смагин на эту команду удовлетворенно кивнул головой и подмигнул старпому.
— Все как нельзя лучше получается, чиф, готовьте дырочки в кителе для получения наград, я уже отправил радиограмму о вашем мужественном поступке по спасению судна и экипажа, терпящего бедствие в океане. Теперь все наши промахи спишутся вчистую.
— Да не хорохорьтесь вы, Игорь Львович, — вступил в полемику пессимист Семенов, — лучше займитесь своими делами, глядите к трапу уже и товар подали, он указал на темно — зеленый фургон, подкативший к борту теплохода. На дверях кабины сиял желтой краской логотип ДВ пароходства и ниже корявая надпись, выведенная местным «дизайнером» — «Торгмортранс». Из машины легко спрыгнул на причал средних лет шатен, в черной куртке — Аляске и голубых джинсах, заправленных в высокие кожаные сапоги. Он помахал Игорю рукой и расплылся в улыбке, как при встрече с самым близким родственником.