— Да ладно, это я так, а все же справками не разбрасывайтесь, придет время, по крохам кровные деньки в море собирать будете, вот тогда меня старика и вспомните.
— Да какой же вы старик, вы же мужчина, а моя мама говорила, что у добрых мужчин возраста не бывает, так что не наговаривайте на себя.
Ее прервал очередной телефонный звонок. Незнакомый голос представился.
— Говорит капитан, Виталий Николаевич Семенов, Игорь Львович, если не трудно, зайдите ко мне, надо поговорить по рейсовому заданию.
— Добро, Виталий Николаевич, Сейчас буду, — Смагин протянул Валентине ключ от соседнего люкса, — держи, занимай номер, после отхода встретимся, он протянул ей кучу бланков, — а пока можете начинать работу.
Валентина кивнула белокурой головкой, и вся засияла от внутреннего волнения, вдруг нахлынувшего, словно волна цунами на неиспорченную пороками юную душу, смывая опустошительной мощью всю налипшую за это время житейскую грязь. Хотя, по правде сказать, она давно уже прошла тот возраст, когда в розовом тумане вырисовывался образ ее любимого героя.
Был у нее, как и всех статных девчат, в деревне Прохоровке, свой парень, с которым она частенько уединялась на сеновале, и вместе они познавали уроки первой юношеской любви, а потом через год она со слезами провожала своего единственного в армию и обещала ждать, но уже через месяц на дискотеке в сельском клубе влюбилась в заезжего шофера.
Здоровенный детина трудился по договору на уборке урожая и не ограничивался привязанностью малоопытной девушки. На соседнем хуторе его встречала такое же юное шестнадцатилетнее создание, считавшее веселого и не жадного на деньги загульного паренька, тоже единственной любовью всей своей жизни.
Урожай колхоз им. Заветов Ильича собрал в тот год знатный, но наступила осень пошли дожди, шофер исчез из жизни Валентины Яхонтовой вместе со своим самосвалом также незаметно, как исчезает увядший кленовый листок в бескрайнем перепаханном поле, сорванный ледяным, пронизывающим ветром, посланником лютой зимы.
Половина колхозного урожая сгнило из-за отсутствия складских площадей, половину распродали посредникам по минимальным ценам, колхозники опять остались ни с чем. Валентина сделала криминальный аборт, а затем месяц провалялась на капельницах в районной больнице.
Той же осенью она втайне от родителей собралась с подружками и завербовалась на Дальний Восток рыбообработчицей на одну из плавбаз. Вот только незаконное вторжение в женский организм и убийство двухмесячного человеческого эмбриона, вскоре дало о себя знать. На медицинской комиссии ее забраковали для работы в море, и Валентина пристроилась сначала уборщицей в управление «Дальморепродукт», а затем и младшим инспектором отдела кадров.