— Это наш фирменный коктейль, — услышал он за спиной голос барменши. Она появилась из полумрака в короткой черной юбке и простой сатиновой блузке. Ровные ноги, обтянутые блестящими колготками, оказались почти на уровне лица Смагина, и он занервничал. Между тем девушка слегка согнулась и пододвинула Игорю хрустальную пепельницу, в которой лежала нераспечатанная пачка «Салема».
— Курите, пожалуйста, — барменша отступила на шаг в темноту, ожидая указаний, — может что-нибудь поесть принести.
Ее голос был настолько спокойный и ровный, что Игорю показалось, будто рядом с ним кукла, а не женщина, но аромат ее тела уже проник через потайные щели во все легко доступные мужские места, поражая интимные уголки легким покалыванием забурлившей крови и постепенно разогревая застоявшееся после длительного перерыва молодое тело.
— Пока не надо, — Игорь отглотнул большой глоток ледяной жидкости и неожиданно для себя обнял девушку за ноги чуть ниже бедер и притянул к себе. Она, не сопротивляясь, подалась к нему, обдав жаром живота его плечо, но тут же, легко, словно кошка, извернувшись, присела рядом.
— Если хочешь, я приду к тебе, как только все это закончится. — Девушка перехватила руку Игоря, которой он пытался проскользнуть к ней под юбку, и крепко прижала к животу.
— Не спеши, шепнула она, только дай знать об этом директору, я не хочу неприятностей.
— Смагин кивнул, и, отхлебнув еще один затяжной глоток, поднялся и подошел к игрокам.
Ладно, мужики, сегодня я отдыхаю, завтра поговорим, он нагнулся к уху директора. «Твою Кузнецову я сегодня забираю»
— Желаю успеха, — директор в умилении расплылся, только не очень западай, девчонке в десять утра бар открывать, так что знай.
— Мне самому в шесть утра на переговоры, — он взглянул на часы, — и на хрена, такие красивые бабы, себя в море разменивают. — Он с сожалением взглянул на лысину Альфреда Адольфовича, который, уже не замечая его присутствия, скидывал карты.
* * *
Кузнецова не заставила себя долго ждать. Она тихонько постучалась и без приглашения вошла в каюту. Блеснув черными глазами, она, как старого знакомого, чмокнула Игоря в щеку.
— Помоги мне расстегнуть юбку.
Игорь словно во сне скрипнул зиппером, чуть не оторвав бегунок, но продолжал также стоять и смотреть на происходящее. Барменша быстро разделась и юркнула в пастель.
— Ну, чего ты застыл, выключай свет и ныряй ко мне, презервативы у меня в плавках.
Игорь щелкнул выключателем светильника и плюхнулся на одеяло рядом, с закутанной в одело, девушкой.
— Ты хоть брюки сними, горе — любовник, — засмеялась Кузнецова, отпихивая Игоря, на край постели, — я не люблю, когда в одежде, кажется, как в подъезде или на вокзале, на скоряк. Ты ведь не хочешь, чтобы все было быстро, ты меня будешь любить всю ночь, правда.