Карпентер обернулся, словно затравленный хорек в своей норе и, накинув капюшон, пошел следом за женщиной. «Как же эти русские морячки похожи на наших проституток с Пятой авеню в Нью-Йорке» — мелькнуло в голове у повеселевшего Карпентера, но дурные мысли тут же сами собой улетучились, уступив место фантазиям по поводу предстоящего праздника души.
Алла провела его пустынными коридорами в носовую часть судна и открыла дверь в каюту, слегка освещенную тусклым светильником над одной из двухъярусных коек. За небольшим столиком сидела еще одна блондинка в ситцевом сарафане, прикупленном, очевидно, в дни своей бурной молодости на одном из базаров Сингапура или Гонконга. Глубокий вырез открывал чуть не на половину пышную грудь, подчеркнутую тугим лифом, стянутым складками на талии. Она улыбнулась Джону, блеснув рядом золотых зубов, отчего у парня по спине пробежали мурашки.
— Марина, — девушка первая протянула руку, перевитую синими венами, и указала гостю на стул, — присаживайтесь, не мешало для начала на х… валенок надеть, шутка, — обе девицы весело загоготали, предчувствуя хорошую вечеринку. Батькова достала из — под стола бутылку водки и три огромных фужера.
— Давайте снимем курточку, она вам будет мешать, — Алла ловко стащила с Карпентера Аляску и бесцеремонно заглянула в его пакет. — Что там у нас. А, виски, ну это на десерт с конфетами, сейчас, пригубите водочки с огурчиком и доставайте ручку с бумагой, времени у нас мало, будем записывать — она подмигнула подруге и взглядом указала Джону на синий фужер.
Карпентер взял дрожащей рукой фужер, наполненный до краев белой жидкостью и, перекрестившись, выпил до дна. Девушки дружно захлопали.
— Вот это хорошо, вот это по — нашему, — Марина чокнулась с подругой и залпом опрокинула свой бокал.
Американец скривил губы в вымученной улыбке, ему не верилось, что женщина может сразу столько много выпить. Он сам почувствовал, что водка мгновенно растеклась по его жилам и первые минуты сладостного кайфа уже захлестнули его. Девушки хором запели частушки, и он принялся быстро записывать куплеты. Он пожалел, что не взял с собой диктофон, кто же мог подумать, что матершинные частушки могут быть нескончаемыми.
Спустя некоторое время он вдруг понял, что девушки сидят перед ним в одном нижнем белье, а его джинсы вдруг оказались на полу. После второго стакана Марина вскочила на стол и начала выделывать кренделя какого-то непонятного танца, напоминающего ритуальный обряд папуасов. Так продолжалось какие-то считанные минуты, затем на глаза Карпентера навалилась тьма. Лишь изредка до него доносились дикие вопли и завывания, отчего все тело пронизывало чувство страха и ужаса. Он совсем рядом почувствовал горячее дыхание и его обдало жаром потного, женского тела. Джон не понимал, что с ним творится, но не мог пошевелить ни ногой, ни рукой, веки, словно прилипли к глазным яблокам, он мог только молить бога, чтобы этот кошмар, когда нибудь закончился.