Димка уходил с биржи, и лошади принимались жевать овес и отмахиваться от мух хвостами. Извозчики говорили вслед Димке: «Байстрюк», — а то и другие слова, похлестче. Димка не обращал на это внимания.
Когда Димка приходил в горы, свирепые псы встречали его за версту от сакли, виляя обрубленными хвостами.
Хозяин выносил рахат-лукум, засахаренный миндаль и ставил на стол кувшин родниковой воды: без воды много не съешь.
— С чем пришел, Димка? Зачем пришел? — спрашивал хозяин, хотя и знал все заранее.
— Двое с бабами хотят недельку на природе пожить. Примешь?
— О чем говоришь? Твои друзья — мои друзья. Мой дом — их дом…
Димка работал на процентах, которые получал с извозчиков и горцев. Его, конечно, обманывали, но Димка не был коммерческим человеком. Больше всего он любил читать книги о морских путешествиях и ходить в кино. На книги и кино он тратил зимой рубли и трешки, которые зарабатывал летом. А в школе Димке не везло: он по два года сидел в шестом и седьмом классах. В школе на него махнули рукой с тех пор, как узнали, что его мечта — стать всего-навсего матросом дальнего плавания. Но у Димки бывали и другие желания, о которых он не распространялся.
После смерти отца Димке достался ялик, на котором он поставил мачту для паруса. Димку поймали ночью в открытом море, и сторожевой катер привел ялик в порт на буксире.
Димка проспал остаток ночи в караульном помещении, в котором, кроме подвесной койки, стола и окна с решеткой, ничего не было. Пока Димка засыпал, он слышал под окном шаги часового и проникся к себе уважением.
Утром его привели на допрос к моряку с двумя средними нашивками на рукавах кителя. В кабинете Димка увидел мать, и у него сразу испортилось настроение.
— Сынок, милый, ну признайся, что в Севастополь плыл, — сказала мать, и глаза ее были полны ужаса и мольбы. — Товарищ начальник, я вам правду говорю, дядя у него в Севастополе, — сказала она моряку.
На самом деле Димка плыл в Румынию. Никаких определенных планов у него не было. Так просто, хотелось смотаться туда и обратно, посмотреть, как румыны живут. Он слышал, что самое трудное — добраться до Одессы, а оттуда — рукой подать.
— Конечно, в Севастополь, а то куда же! — сказал Димка, потому что пожалел мать.
Моряк смотрел на него. Странные были у моряка глаза: светлые, совсем прозрачные, как будто бы без зрачков.
— В ялике нашли бочонок с пресной водой и провизии на неделю, — сказал моряк.
— А как же! Я в море шел, — сказал Димка.
Кончилось тем, что Димка обещал сообщать моряку обо всех подозрительных людях, которых встретит на берегу и в море.