Выражалась уверенность:
ТОРГАШИ ПРОДАЛИ
ФАЛЬШИВЫЕ ПАМЯТНИКИ ПАВШИМ
Неизвестен размах мошенничества
Еще несколько часов работы, телефонных звонков, ответов, расспросов, и вечерние газеты уже могли открыто категорически заявить:
ПАМЯТНИКИ:
ГЛУМЛЕНИЕ НАД ПАМЯТЬЮ О НАШИХ ГЕРОЯХ
Бессовестные спекулянты обобрали тысячи безымянных подписчиков
СКАНДАЛЬНАЯ ПРОДАЖА МНИМЫХ ПАМЯТНИКОВ ПАВШИМ
Сколько жертв?
ПОЗОР ОСКВЕРНИТЕЛЯМ ПАМЯТИ!
Прекрасно организованные мошенники сотнями продавали несуществующие памятники павшим
СКАНДАЛ С ПАМЯТНИКАМИ ПАВШИМ:
ЖДЕМ ОБЪЯСНЕНИЙ ОТ ПРАВИТЕЛЬСТВА!
Коридорному, принесшему заказанные газеты, мсье Эжен предстал в великолепном колониальном наряде. С перьями.
— Как это — с перьями? — спросили у коридорного сразу же, как только он вышел из лифта.
— А вот так, — медленно, чтобы продлить ожидание, ответил молодой человек. — С перьями!
В руке он держал пятьдесят франков, награда за поход, все взгляды были прикованы только к этой купюре, и все же всем хотелось знать, что там за история с перьями.
— Словно крылья ангела, на спине. Два больших крыла с перьями, зеленые. Очень большие.
Они старательно пытались это себе представить, но было трудно.
— По-моему, — добавил коридорный, — это перья из разобранной метелки для пыли, которые потом склеили между собой.
Если этому молодому человеку и завидовали, то не только из-за истории с крыльями, но также и потому, что он сорвал пятьдесят франков в то время, как с быстротой молнии прокатился слух об отъезде мсье Эжена завтра в полдень. Каждый представлял, чту он от этого потеряет, ведь такой постоялец встречается раз в жизни. Все мысленно подсчитывали, сколько на мсье Эжене заработали другие, надо было устроить общую кассу, ворчали люди. В глазах читались сожаление, обида… Сколько еще заказов сделает мсье Эжен, прежде чем исчезнуть неизвестно где? И кто его будет обслуживать?
Эдуар взахлеб поглощал газеты. Мы снова герои! — повторял он про себя.
Альбер, должно быть, занимался тем же, но думал совсем по-другому.
Газетам теперь было известно название «Патриотическая Память». Несмотря на возмущение, они отдавали должное хитроумию и дерзости («перворазрядные мошенники»), хоть и выражали негодование. Оставалось подвести итоги мошенничества. Для этого надо было обратиться в банк, но разве найдешь там 14 июля кого-нибудь, кто мог бы открыть кабинеты и посмотреть кассовые книги? Никого. Полиция сможет нагрянуть туда пятнадцатого на рассвете. Они с Альбером будут далеко.
Далеко, повторял про себя Эдуар. А прежде чем газеты и полиция выйдут на Эжена Ларивьера и Луи Эврара, двух солдат, пропавших в 1918 году, времени хватит объехать весь Ближний Восток.