— Мама, — обратилась я к леди Нидман, по-другому ни у кого язык не поворачивался ее называть, поэтому все соседи были уверены, что мы из разорившегося аристократического рода, — почему я не могу, как все соседские девочки поступить в училище? Там я смогу приобрести профессию и впоследствии зарабатывать деньги. Ты же не сможешь кормить меня вечно. Я ведь вижу, как тебе нелегко растить почти взрослую дочь в одиночестве.
— Линда, — горестно вздохнула она, — я тебе уже тысячу раз объясняла, что это не для тебя.
— А что для меня? — не сдержав раздражения, воскликнула я. — Как мы будем жить, если ты вдруг заболеешь или еще что-то произойдет? Мама, посмотри на меня. Я ведь уже взрослая и могу помогать тебе. Мне больно видеть, как ты убиваешься на работе и дома, чтобы лишний кусок хлеба принести. Если я получу профессию, то смогу работать. Я уже сейчас могу наняться помощницей по хозяйству или еще кем-то, у меня вполне достаточно для этого сил и здоровья.
— Ты никогда не будешь работать чернорабочей, как какая-нибудь простолюдинка! — гневно воскликнула мать, нахмурив свои ухоженные брови. — В тебе скоро может проснуться дар, и тогда ты будешь обучаться магии. Все маги получают огромные деньги. Мы ни в чем не будем нуждаться.
— О каком даре ты говоришь?! — воскликнула я, вскакивая на ноги и принимаясь ходить по комнате. — У тебя же нет никакой магии. Как у меня-то она будет? Да и если вдруг проявится, то дар будет мизерным, с таким в Академию не возьмут. Придется платить кому-то за частные уроки, а у нас на это средств никогда не хватит. Давай лучше я обучусь чему-то действительно полезному, а не буду жить тщетной надеждой на эфемерный дар, который может и не проснется вовсе.
— У тебя будет магия, — непреклонно отозвалась она, снова принимаясь за вязание. — И ты всего добьешься. Станешь настоящей леди и будешь жить в роскоши, сама себе все заработав. И хватит об этом.
— Кто мой отец, мама? — спросила я, не выдержав и подняв запретную тему в нашем доме. — Почему ты так уверена, что у меня будет сильный дар? Он что был демоновым великим магом, который бросил беременную от него женщину на произвол судьбы?
— Не смей неприлично выражаться! — вскричала мама, шокировано уставившись на меня. — Линда! Это немыслимо для леди, говорить подобные вещи! И кто твой отец не имеет никакого значения. Тебе лучше вообще никогда об этом не знать.
— Я не леди, мама, — устало произнесла, снова усаживаясь в кресло и принимаясь за опостылевшее рукоделие. — И вряд ли когда-нибудь ею стану. Во мне нет ни капли изящества.