Впрочем, это же привело к форсированию событий. Химеры словно взбесились – та, что атаковала нас, удвоила усилия, и мне пришлось полностью сосредоточиться, чтобы не пропустить её к девушке, которую та избрала приоритетной целью. А вторая, не дожидаясь очередного попадания, просто взмыла в воздух, словно пружина, так и не размыкая колец, и скрылась под водой, унося моего единственного свидетеля деятельности эльфов на материке.
По-хорошему, без него мне не стоит даже показываться на Базе. Слишком невероятным получится рассказ о неких червях, контролирующих разум, которыми в свою очередь управляют ушастые. И пусть даже я соглашусь на полное ментальное сканирование, это мало чем поможет, лишь докажет, что я сам в это верю. Яна же ничего такого не видела и, кроме самого наличия эльфов в Африке, ничего подтвердить не сможет. Короче, хоть бери и меняй её на Антошку – ценность данных гномо-эльфа для Империи была несопоставима с жизнью одной из тысяч одарённых девиц, пусть даже владеющей Менталом.
Естественно, что ничего подобного делать я не стал. Пусть это было бы правильно, и вряд ли меня осудила даже родня Яны, ибо выбора между долгом перед страной и жизнью просто нет. Но при таком раскладе я предпочитаю не выбирать вообще. Давайте мне и того, и другого. Нет выхода – пробивай стены, круши потолки, взрывай полы. Пусть это враги выбирают, как сдохнуть.
Пока я мысленно накачивал себя пафосом, руки уже действовали на автомате – опасность подстегнула разум, заставив работать на полную катушку. Хотя со стороны могло показаться наоборот – вместо того, чтобы, как раньше, встретить атаку химеры на максимальной дистанции и сбить её, я выждал до последнего, а затем одним движением всадил в распахнутую пасть ледяную распорку, что создавал всё это время. И не просто воткнул её в нёбо твари, но и дополнительно расширил, так, чтобы та не смогла самостоятельно избавиться от постороннего предмета.
Теперь самое сложное было не попасть под мечущегося монстра. Если раньше тварь старалась не попадать в созданную мной зону холода, атакуя короткими выпадами, то теперь её движения были хаотичны, она то мотала головой, силясь выплюнуть ледяшку, то принималась свиваться и резко выпрямляться, надеясь, что та вылетит. Эти моменты мы переждали, просто вжавшись в палубу – какими бы надёжными не были мои щиты, попадать под многокилограммовое тело гигантской змеи очень не хотелось. Хуже стало, когда та принялась долбить головой по ялику, надеясь сломать ненавистную распорку.
Впрочем, к этом времени мы смогли отползти к носу лодки, и оттуда я несколько раз удачно попал в нижнюю часть туловища гадины, как раз там, где у неё располагались лапки. Ими-то она и держалась за борт. Ледяные иглы легко вспороли жёсткую шкуру и принялись таять, не только сами обращаясь в кислоту, но и превращая в неё кровь химеры. Руны работали исправно, и уже через десяток секунд змеюка просто порвалась пополам от особо мощного рывка. Поскакав по палубе остаток гадины выпал таки за борт и скрылся под водой.