Тягостные размышления прервала мать. Они с отцом вернулись из ресторана и, очевидно, немногим трезвее Артема. Но мать Максим жалел, несчастная она. Хотя именно сейчас ему было не до жалости. И он просто терпел, пока она хныкала, сидя у него в кресле. Один раз лишь вставил дежурное:
– Мам, да не плачь ты. Все наладится.
Она помотала головой, горько всхлипнув.
– Ничего уже не наладится. Ты не понимаешь… Ты далеко, не знаешь многого. А у Димы другая женщина…
Она вновь тихонько завыла.
– Ну подумаешь, другая! Тоже мне новость. В первый раз, что ли? Сколько этих женщин у него было! Это ж так, просто секс… Это ничего не значит.
Мать снова качнула головой:
– Я, конечно, знала, что он изменяет иногда. Вокруг него столько женщин всегда вилось!.. Но раньше это, может, ничего и не значило. Он если с кем и встречался, то тайком от меня, от всех. Заботился о репутации семьи. А эта, последняя… Тут все иначе. Он ее везде таскает. Говорит, что едет по делу, а сам – с ней. Вот недавно на день рождения Алены ее приволок. Представляешь, какой цинизм? Привести любовницу туда, где дети, где законная жена! Каково, а? И не просто привел, а весь вечер от нее не отлипал. Чуть ли прямо там не…
Она промокнула слезы платком. Максим не знал, что и сказать, как утешить плачущую мать.
– А знаешь, как это унизительно, когда все на тебя смотрят с жалостью, потому что все понимают? И ты при этом должна притворяться, что тебе нет дела. Это пытка! А какой он стал жадный! Денег не допросишься. Вот мы к тебе приезжали недавно. Знал бы ты, каких скандалов мне стоило вытрясти из него эту поездку! Согласился только из-за Артема. Ну и потому, что сам рванул на Бали с этой шлюхой своей.
И новая волна рыданий…
– А еще я опасаюсь очень, – прорыдавшись, сообщила она почему-то вдруг полушепотом. – Что он теперь меня просто выкинет…
– Что значит «выкинет»? – не понял Максим. – Куда выкинет?
– Ну из дома, из жизни… Он даже, понимаешь, не стесняется теперь ничего. Единственное, что его сдерживало, – это папа. А теперь папы не стало… Он меня выставит, а ее приведет сюда…
Мать снова зашлась в рыданиях. Потом вдруг резко смолкла, подняла на него осоловевшие глаза:
– А Артем как? Где он? Вы же с ним ушли?
– У себя, видимо, – процедил Максим.
– Как думаешь, может, Артема к отцу подослать? Ну чтоб он сказал ему… как сын… что, мол, не поддерживает его? А если вдруг что – останется со мной и с ним не будет знаться? Артема-то Дима любит… Да, так я и сделаю. Артем у нас умный, может, еще что-нибудь придумает такое… веское, – мать грузно, несмотря на малый вес, поднялась с кресла. – Да, так я и сделаю, наверное. Как думаешь, Максим?