– Папе? – наконец отвечает тот.
– Папе. Твой папа здесь? – спрашивает она.
Парень покачивается и кивает.
– Ты можешь с ним как-то связаться?
Харун замечает телефон на тропинке рядом с высыпавшимися из рюкзака вещами. Старается его поднять.
– Ты можешь позвонить?
Покачивающееся дерево открывает телефон – древнюю раскладушку – и нажимает кнопку. Раздаются громкие гудки. Включается голосовая почта. И мужской голос говорит: «Надеюсь, новости хорошие».
Эта запись возмущает Харуна. А если новости плохие? Что тогда?
После длинного гудка механический голос сообщает, что голосовая почта переполнена, и Харун понимает, что, очевидно, находится в меньшинстве, что многие рады поделиться хорошими новостями, раз голосовая почта переполнена благими вестями.
– Мне кажется, тебя надо отвести в больницу, Натаниэль, – говорит она, поворачиваясь к Харуну. – Похоже, он не в себе.
Еще бы, на него ведь упал человек. И пусть этот человек – она (он практически уверен в этом), думается, было больно. У парня наверняка сотрясение мозга. Абдулле однажды перепало крикетной битой по голове, так он потом не мог вспомнить свой адрес и дату рождения.
– Что думаешь? – спрашивает она.
Только через мгновение Харун понимает, что она интересуется его мнением, и вежливо отвечает еще одним:
– Эм…
– Ты можешь посмотреть, где здесь ближайшая больница?
– Да-да, больница-больница, – отвечает Харун, дважды повторяя слова. Достает телефон и испытывает облегчение, что может переключиться на что-то другое. Но у его большого пальца собственный разум, потому что тот зависает над иконкой с сообщениями. Харуна так и подмывает сообщить Джеймсу, кто рядом с ним, сделать тайком фотографию. Если Джеймс узнает об этом, то сразу смягчится. Примет его обратно.
– Ну что, нашел? – спрашивает она, и Харун чувствует, как краснеют его уши – этому бедному парню явно плохо, а он до сих пор думает о Джеймсе. Закончится ли это когда-нибудь? Амир обещал, что да – мол, однажды он оглянется и не поверит, что это произошло на самом деле. Это канет в Лету.
Он молится, чтобы так оно и было.
И молится, чтобы нет.
Девушка покашливает.
Харун поспешно открывает карту и находит неотложку.
– Да-да. Есть на Колумбус-авеню. Показывает примерно четверть мили отсюда пешком.
– Ты сможешь столько пройти? – спрашивает она Натаниэля. – Если мы тебе поможем?
– Мы? – Харун выпаливает вопрос от счастья и облегчения и слишком поздно понимает, что говорит так, будто не хочет помогать, когда на самом деле его сбило с толку слово «мы». – Да-да. Конечно-конечно. Поможем-поможем.