Я следую за доктором Мансоном немного дальше по коридору, пока мы не оказываемся на достаточном расстоянии от Шторма.
— Такое нелегко говорить… — он скрещивает руки на груди. — Новый препарат, который мы вводим Тиффани, больше не помогает ей.
Я выдыхаю.
— Сколько?
— Неделя — максимум.
— Чёрт, — я мгновенно закрываю глаза и сразу же вспоминаю о парнишке, сидящем в коридоре.
Знать, к чему всё идёт, не значит быть готовым услышать об этом.
— Тиффани хочет увидеться с вами. Наедине, — подчёркивает он и переводит взгляд на Шторма.
Я получаю громкое и ясное послание. Ничего не говорить Шторму.
— Хорошо, — я покидаю доктора Мансона и возвращаюсь к Шторму.
Его глаза поднимаются от телефона ко мне, когда я подхожу.
— Я просто пойду и увижусь с твоей мамой наедине, ненадолго. Тогда я приду за тобой. Хорошо?
— Да. Как скажешь, — его взгляд возвращается к телефону.
Я знаю, что он старается вести себя так, будто ему всё равно, будто он не хочет знать, почему его мать хочет увидеться со мной наедине, но я-то знаю, что это не так.
Я с минуту смотрю на него, чувствуя настолько сильную боль в груди, что потребуется чудо, чтобы избавится от неё.
Оставляя Шторма, я иду к палате Тиффани и открываю дверь, заходя внутрь.
Её голова повёрнута к окну.
Тиффани кажется такой маленькой на этой большой кровати.
Услышав, что я вошёл, она переводит взгляд на меня.
— Привет, — улыбается она. — Доктор Мансон поговорил с тобой?
— Да, — мягко говорю я, садясь на стул рядом с её кроватью.
— Ты ведь не рассказал Шторму?
— Нет, — я качаю головой.
— Спасибо. Я хочу сама рассказать ему... понимаешь? — выдыхает она. — Но сначала я хотела поговорить с тобой, потому что... ну, я хочу поблагодарить тебя за всё, что ты для нас сделал: пригласил нас сюда, принял Шторма в свою семью.
— Тебе не нужно меня благодарить.
— Нужно. Ты хороший человек, Джейк Уэзерс, и не позволяй никому убеждать себя в обратном. Господи, ещё в молодости ты всегда пугал меня, — она тихо смеётся. — Вся эта естественная уверенность и высокомерие устрашают. Тем не менее, я всё равно хотела быть с тобой. То же самое и с Джонни. Синдром «мотылька, летящего на пламя» по отношению к вам двоим. У большинства девушек он был рядом с вами обоими.
Я испускаю смешок.
— Не у большинства. У всех.
— И это так, — она снова смеётся. — Я рада, что ты счастлив. Очень хорошо, что ты выбрал Tру. Она потрясающая.
— Это она выбрала меня, а не наоборот. И, поверь, мне повезло.
— Вам обоим повезло, — она снова улыбается, но затем начинает кашлять.
Поднеся салфетку ко рту, она кашляет в неё. Я замечаю на ней маленькие пятна крови.