Смерть миссис Вестуэй (Уэйр) - страница 190

– Думаете, Хардинг с Абелем уехали? – прошептала Хэл.

Эзра кивнул.

– Пока вы спали, Хардинг прислал сообщение. Они проскочили Бодминские болота прежде, чем перекрыли дорогу, и отсиделись в «Трэвелодже» возле Эксетера.

– Простите. – Хэл кольнула совесть. – Это я виновата. Вам не надо было ехать через Пензанс…

– Вчерашнего дня не ищут, – коротко сказал Эзра, но подавленное бешенство, которое Хэл подметила в его лице раньше, похоже, ушло, в голосе была одна покорность судьбе. – Знаете, Хэл, уже очень поздно. Не знаю, как вы, а я просто разбит. Вы в порядке, я могу отправиться наверх?

– Разумеется. Я тоже пойду спать.

Повисла короткая неловкая пауза, а потом Эзра неуклюже ее приобнял, так крепко, что лицо проехалось по его пиджаку и заныли кости.

– Спокойной ночи, Хэл. А завтра…

– Что завтра?

– Давайте выедем как можно раньше, ладно?

– Хорошо.

По первому лестничному маршу они поднялись вместе, а на площадке каждый пошел своей дорогой.


Открыв дверь в мансардную комнату, Хэл увидела, что с момента ее отъезда ничего не изменилось: занавески раздернуты, бледный снежный свет льется в зарешеченное окно, одеяло откинуто, лампочки по-прежнему нет. В ведерке осталось несколько кусочков угля, и с утешительным сознанием, что ей не придется утром слишком долго терпеть строгости миссис Уоррен, Хэл скрутила жгут из газеты, положила уголь на решетку и поднесла спичку.

Когда огонь вспыхнул, она села, скрючившись, перед ним, представляя, как давным-давно тут так же сидела мама, выдирая страницы из дневника. Хэл думала о том, что прочитала на его страницах.

Эдвард. Неужели Эдвард?

По всему выходило, что он, но, вспоминая мягкие светлые волосы, аккуратные ухоженные усы, Хэл ничего не чувствовала. Никакой связи. Лишь слабую неприязнь к тому, кто переспал с мамой, а когда она забеременела, бросил ее, не отвечал на письма, предоставив ее в полное распоряжение такой женщины, как миссис Вестуэй.

Каким-то уголком сознания Хэл хотела забыть об этом и двинуться дальше, в будущее, как и предлагал Эзра. Но вопросы не давали покоя. Почему Абель так топорно врал? Надеялся, что она не спросит у Эзры? Если бы только мама не вымарала в дневнике все упоминания о ее отце!..

Хэл сидела, уставившись в огонь, слишком усталая, чтобы предпринять малейшие усилия – хотя бы для того, чтобы лечь в постель. Она уже почти не могла думать, и у нее возникло крайне странное ощущение, что, приведя ее сюда, история сделала еще один виток и что она, Хэл, может открыть правду, которая так долго покоилась под спудом. Но в чем она, эта правда? Ей даже имя отца неизвестно.