На камине стояла фотография, где были изображены все трое братьев. Никаких изображений Мэгги не было, хотя чего удивляться. Но не было и Мод. И ни одной фотографии самой миссис Уоррен, за исключением той, где она держит Эзру на руках.
Словно вся любовь искалеченного старого сердца, вся забота, доброта сосредоточились на одном человеке, сконцентрировались в луч обожания такой интенсивности, что Хэл будто обожгло кожу.
– Миссис Уоррен, – повторила она, чувствуя ком в горле, хотя от жалости или страха, сказать было трудно. – Миссис Уоррен, проснитесь, пожалуйста, мне необходимо с вами поговорить.
Ничего. Тишина.
Когда Хэл, выставив перед собой желтый альбом, дюйм за дюймом пробиралась по тускло освещенной комнате к задней двери, руки ее дрожали. В воображении ей представлялось, что когда она откроет эту дверь, то увидит в тишине и мраке сгорбленную фигуру женщины, которая ждет и наблюдает – как тогда, на чердаке.
– Миссис Уоррен! – В голосе Хэл послышались умоляющие нотки, почти всхлип. – Пожалуйста. Проснитесь.
Она подошла к двери. Ничего. Ни звука, ни шороха. Хэл положила руку на дверь и толкнула ее. Дверь открылась, представив взору узенькую спальню с единственной железной кроватью. Под кроватью Хэл разглядела пару теплых тапочек, а на гвоздике рядом с дверью халат. Самой миссис Уоррен в комнате не было.
Сердце у Хэл твердо билось в груди, на секунду она испытала облегчение, но затем почувствовала беспокойство другого рода. Если миссис Уоррен нет ни в гостиной, ни в постели, то где она?
– Миссис Уоррен! – крикнула Хэл, сама испугавшись своего крика. – Миссис Уоррен, где вы?
Тут в глубине комнаты Хэл увидела еще одну дверь. Она была приоткрыта.
– Миссис Уоррен?
Хэл вошла в спальню, ощущение незаконного вторжения усиливалось от каждого шага по частным покоям экономки. Одним уголком сознания она дрейфила при мысли о бешенстве миссис Уоррен, если та застанет ее здесь, но вместе с тем ее влекло что-то вроде восхищения – она с огромным интересом рассматривала распятие над аскетичной кроватью, фотографию Эзры на ночном столике и байковую ночную рубашку с трогательными кружавчиками, сложенную в ногах кровати.
Теперь Хэл было не просто любопытно узнать, что таится за наводящей ужас наружностью экономки. Ей хотелось… нет, было необходимо получить ответ. Ответ, который могла дать только миссис Уоррен.
Вытянутой рукой Хэл почти коснулась двери…
– Хэл?
Голос послышался сзади. Хэл рефлекторно подскочила и обернулась, уставившись широко раскрытыми глазами в темноту.
– Кто… кто здесь?
Сначала она ничего не различала, а потом что-то шевельнулось – темная фигура в дверном проеме. И ее обладатель шагнул в маленькую комнатку.