Я даже удивилась. У Златы с мужем как раз такая машина!
— Цвета у нас есть разные. Но мне кажется, что для ваших целей подойдет «мурена», красивый, глубокий, немаркий цвет…
И цвет, как у Златкиной машины!
— Хотите взглянуть? — Денис расплылся в такой очаровательной улыбке, что мы с Машей тут же закивали головами. Будто машина — это такая вещь, которую мы можем приобрести так, по случаю, случайно наткнувшись на распродажу.
Продавец-консультант подвел нас к симпатичной отполированной «десятке». Большая, приземистая, рабочая лошадка. Не роскошь, а средство семейного передвижения. Конечно, в ней нет ничего шикарного, но зато много места и, как говорит Денис, она самая безопасная из отечественных машин. Копия той машины, что у Златы! Хотя, впрочем, что в этом удивительного? С тех пор, как Форд изобрел конвейер, в мире стало много Одинаковых вещей.
— С ума сойти, — Мария Гавриловна повернулась ко мне и уважительно кивнула в сторону продавца.
Усиковы машину себе выбирали три месяца! Взвешивали «за» и «против», обошли все салоны, рынки, частные ангары (те, что содержали граждане, гонявшие подержанные иномарки из Калининграда. Сейчас таких уже больше нет). Наконец решились. А Денис сообразил за несколько минут!
— Дайте нам ее описание, — предложила Маша, обходя «десятку» кругом. — Хотя подождите…
Кондратьева взялась за ручки и попыталась открыть дверь, но не смогла.
— Подождите.
Денис сначала надавил всем своим весом на дверцу, потом дернул ручку. Все открылось.
Я даже рот себе ладонью зажала. Ничего себе! И дефект заводской точно такой же, как на машине Усиковых. Они, видать, целую партию бракованных наштамповали. Маша нахмурилась. Потом вдруг открыла заднюю дверь, а затем начала шарить руками между спинкой сиденья и им самим.
Ко мне тем временем подбежала бойкая девочка лет шестнадцати с табличкой «Алла. Стажер».
— Извините, можно вам задать пару вопросов?
— Да-да, конечно, — кивнула я, продолжая краем глаза следить за Машей.
— Откуда вы узнали о нашем салоне? — девочка смотрела на меня круглыми карими глазами и умильно хлопала рыжими ресницами.
— Девушка одна знакомая рассказала.
— Она у нас работает или приобретала что-то? — уточнила стажерка.
— Понятия не имею. Она к соседке ходила уколы делать. Вроде ее молодой человек что-то приобретал в вашем салоне. BMW, с номером три семерки.
Лицо Аллы вдруг стало злым.
— Света Рябикова, что ли?
— Д-да, кажется, так, — заикнувшись, ответила я. — А вы ее хорошо знаете?
— К сожалению, да, — Алла глубоко вдохнула и выдохнула.
Судя по ее выражению лица, Светлана Рябикова чем-то ей изрядно досадила. Возможно, я ошибаюсь, но выражение лица, подобное тому, что было у девушки-стажера, мне приходилось видеть каждый раз, когда одна подруга уводила молодого человека у другой. Глубокое дыхание, чтобы от обиды не зареветь, плотно сжатые челюсти и стремление во что бы то ни стало доказать окружающим, что ее это ни капли не задело. Эх, была не была, попробую на этом сыграть.