— Это, — сказал мистер Марчмонт, вручая документ мистеру Кертису, — объясняет то своеобразное письмо, которое он написал вчера. Оно с вами?
— Да, — ответил мистер Кертис, — вот оно.
Он достал из кармана письмо и зачитал его вслух:
«Приезжайте, если вам так хочется, хотя это ужасно некстати. Ваши письма с угрозами и представления были для меня большим развлечением. Они достойны Садлерз-Уэллз[3] в его лучшие годы.
АЛЬФРЕД ХАРТРИДЖ.»
— Мистер Хартридж когда-нибудь был в Италии? — спросил инспектор Бэджер.
— О, да, — ответил мистер Кертис. — Он провёл на Капри почти весь прошлый год.
— Тогда это даёт нам ключ к разгадке. Смотрите. Вот два других письма: почтовый штемпель из восточной части Сити — Сэффрон Хилл. И только взгляните на это!
Он расправил последнее из таинственных писем, и мы увидели, что, помимо привычного memento mori, оно содержало только три слова: «Берегись! Помни о Капри!»
— Если вы закончили, доктор, то я пойду загляну в нашу маленькую Италию. Тех четырёх итальянцев будет нетрудно найти, и у нас есть швейцар, способный их опознать.
— Прежде, чем вы уйдёте, — сказал Торндайк, — я бы хотел уладить два небольших вопроса. Первый — это кинжал. Полагаю, он у вас в кармане. Могу я взглянуть на него?
Инспектор довольно неохотно извлёк кинжал и вручил его моему коллеге.
— Очень необычное оружие, — сказал Торндайк, глубокомысленно рассматривая кинжал и поворачивая, чтобы разглядеть со всех сторон. — Исключительный как по форме, так и по материалу. Никогда прежде не видел алюминиевой рукоятки, и сафьяновая оболочка немного необычна.
— Алюминий использован для лёгкости, — объяснил инспектор, — а весь кинжал такой узкий, чтобы, я думаю, его можно было прятать в рукаве.
— Возможно и так, — согласился Торндайк.
Он продолжил своё исследование, и теперь, к восхищению инспектора, вытащил из кармана лупу.
— Никогда не встречал подобного человека! — шутливо воскликнул детектив. — Его девизом должно быть: «Мы вас возвеличим!» Предполагаю, затем он станет его измерять.
Инспектор не ошибся. Сделав грубый набросок оружия в своём альбоме, Торндайк достал из сумки рулетку и небольшой кронциркуль. С помощью этих инструментов он продолжал работать с экстраординарной тщательностью и точностью, измеряя различные части кинжала и записывая результат каждого измерения в соответствующее место на эскизе с несколькими краткими пояснениями описательного характера.
— Второй вопрос, — сказал он наконец, возвращая кинжал инспектору, — относится к зданиям напротив.
Он подошёл к окну и посмотрел на тыльные части ряда высоких домов, аналогичных тому, в котором мы находились. Они стояли на расстоянии приблизительно тридцати ярдов и были отделены от нас полосой земли, покрытой кустами и пересекаемой дорожками из гравия.