Закусив хлебом и начавшим черстветь сыром и глотнув разбавленного водой вина из фляги, Шакур почувствовал себя достаточно отдохнувшим, поднялся и, опираясь на слабо, едва-едва, мерцающий в междумирье посох зашагал к своей цели.
Перед ним встал существенный вопрос, точнее даже проблема. Чтобы добраться до кровного врага Шэйрада надо было спуститься из междумирья в мир Эа. Соответствующее заклинание было сплетено заранее, но маг опасался, что может просто сгореть в воздухе. Наконец решившись, он просто прыгнул вниз головой вперед, как ныряльщик в воду. Он пылающим болидом несся с устрашающей скоростью вниз, прорезая воздушную толщу посохом, щуря глаза от нестерпимой белизны и ослепляющего пламени, окутавшего Шакура. Полы старого дорожного плаща затлели, меч в ножнах раскалился докрасна и больно обжигал левую ляжку. Конечно, можно было и мягко и плавно опуститься вниз, левитируя в аэре, но не хотелось тратить драгоценные и необходимые после силы.
За секунду до того, как разбиться и разлететься огненными брызгами, поджигая роскошный лес, в котором он очутился, маг Ором затормозил падение и тяжело опустился между деревьями, снеся по пути заросли дрока. Он привел себя в порядок и вышел из зарослей. И только сейчас сообразил, что не один. Несколько пар глаз глядели на него. Миг, и вокруг мага оказался дозорный отряд эльфиек. Оставаясь на безопасной дистанции, дочери Элени натянули тетивы луков, в центр образовавшегося круга вышли две: магичка с резным ажурным, будто из паутины, посохом и эльфка в доспехе и с клинком, похожим на шпагу.
–Стой, человек. Дальше тебе нет ходу. Убирайся.
Шакур не ответил. Видит Творец и я, он не хотел, но другого выхода просто не было.
–Fireholle de helisheflamme! – крикнул маг, очерчивая вокруг эльфийской чародейки посохом круг. С душераздирающим воплем та исчезла в круге адского пламени. Старшая группы сделала выпад шпагой, но старческое тело ректора Орома еще помнило уроки мастером меча, особенно Ночного эльфа Канна Тин-Лаэрдинна. Он отразил тонкий клинок посохом, вторая рука рванула из ножен меч, и на груди эльфийки заалела глубокая кровоточащая рана. В него полетели стрелы, разбивавшиеся о магический щит.
Вся деревня была поднята по тревоге. Те дочери Элени, кто владел чародейским искусством или умел сражаться выбежали на лесную тропу, встречать незваного гостя. А маг неумолимо продвигался вперед, тяжело опираясь на посох. Одна из эльфиек не сдержалась, вскинула копье и бросилась в атаку. Оголовье посоха легко отбило копейное жало, древко же ткнулось ей в живот, заставив согнуться пополам. Еще минута, и разгорится кровавая битва, самоубийственная для ректора Орома. Но вперед эльфиек вышел человек в простом длинном белом одеянии, под которым скрывалась крестьянская рубаха и кожаные штаны – излюбленная одежда землепашцев вех миров.