— Так ты что… ты сама ничего, что ли, не можешь? — осторожно спросила Шапка. — Только что просят?
— Отсебятины пороть не имею права! — строго сказала Рыбка. — Ты что, не знаешь, что слово — оно очень даже материально?
— Ну… — неопределенно протянула Красная, — я того… догадывалась!
— Вот потому мне и подумать даже нельзя «чтоб вы все сдохли!», например!
— И что, все сразу и помрут?! — в ужасе спросила Красная Шапочка. Глаза у нее стали совсем круглые.
— А ты думала, отчего динозавры вымерли?
— А потоп тоже вы?!..
— Нет, — отрезала Рыбка. — Вот потоп на меня, пожалуйста, не вешайте! Тогда я уже умная была, старая… понимала — одно лихо утопишь, так за ним еще хуже объявится! Все должно уравновешиваться, понимаешь, нет?
— Кажется, понимаю… — медленно проговорила Шапка, которую друзья-приятели под настроение звали Бейсболка. Потому что девушка действительно предпочитала именно этот головной убор.
— Если где-то убавить, то где-то ж и прибавится!
— Ну, это просто: тут полцарства отрезали, в приданое дали, а земля-то как была целой, так и осталась!
— Я не про то! — поморщилась Рыбка. — Я говорю, что нельзя такие штуки делать: горшочки там, которые сами варят, скатерти-самобранки… куда потом такую прорву отбросов девать? Помню, каша эта весь город засра… испачкала, короче! Все в каше, сам король в каше, все сидят на крышах, хуже потопа! Потому что в потоп хоть водоплавающим ничего не делалось, а тут чем хочешь греби — каша она и есть каша, горячая к тому же! Стихийное бедствие, а кто придумал? То ли свинопас, то ли еще какой малограмотный! Ты выучись сначала, закон сохранения вещества постигни и что энтропия замкнутой системы есть константа, а потом и в кашу лезь! Халявщики, каши им бесплатной подавай! Бесплатное сама знаешь что и где! Поэтому я и говорю, — неожиданно вернулась к прежней теме Рыбка, — формулируйте! Формулируйте правильно! Точно! Взвешенно! Каши — килограмм в одни руки! Овсянки — по восемьсот граммов! Гречневой — не более чем полкило! Вот тогда будет порядок! Остального вообще не выдавать! А то у некоторых всего завались, а другие по сусекам скребут! А потом ни то ни се, чучело какое-то получается! Гидроцефал, мутант, говорящая голова! Кому от этого радость? Еще и описывают весь этот кошмар в мировой литературе! Или вот еще: дед бил — не разбил, баба била — не разбила, мышка бежала, хвостиком махнула, яичко упало и разбилось! Дед плачет, баба плачет… Где логика?! Где логика, объясните мне! Если эти двое, которые мутанта слепили, потом яйцо разбить пытались? А когда оно разбилось, плакать стали? Вы же сами этого и хотели, нет? Они что, все сумасшедшие? Они же это ДЕТЯМ рассказывают! Зачем? Чтобы с младых ногтей мир казался ребенку полным нелепостей, несоответствий и алогизмов? Что мир — жуткое, отвратительное место, в которое лучше было бы и не рождаться?