Но Хосе Игнасио не мог принять такие лавры.
— Ну нет, твое благосостояние — плод твоего таланта и трудолюбия, — ответил он другу. — Да и женился ты с умом, — добавил он без всякой задней мысли, не подозревая, как царапнули Леонардо эти слова.
— А где же твои домашние? — Хосе Игнасио наконец обратил внимание на отсутствие Луисы и девочек.
— Луиса просила передать тебе извинения. Я предупредил ее, что у нас будет гость, в самый последний момент, а она была приглашена к своей матери. Пришлось ехать, — покривил душой Леонардо.
— Конечно, конечно, — закивал Хосе Игнасио. — Этим великосветским старухам лучше не перечить.
Напоминание о Луисе опять неприятно подействовало на Леонардо. Он не сомневался, что они с доньей Исабель сейчас перемывают косточки и ему, и Хосе Игнасио. Если бы он знал, как близко они подобрались в своих догадках к существованию Аугусты, ему стало бы совсем тошно.
Но и без того напоминание было не из приятных. Поэтому, заметив, что гость закончил трапезу и вопросительно смотрит на него, Леонардо с удовольствием приступил к делу.
— Пойдем ко мне в кабинет, Хосе Игнасио. Я сделаю несколько звонков. Пора нам побеседовать с юристами.
У воспрявшего духом Хосе Игнасио вырвалась фраза:
— Все-таки самое ценное на свете — это дружба.
— И любовь хорошей женщины, — похлопав его по плечу, добавил Леонардо.
Когда Луиса с девочками вернулась домой, она узнала от горничной, что после обеда с Хосе Игнасио ее муж принимал двух господ («настоящие господа», по определению Селии), а потом все четверо куда-то отправились. Луиса поняла, что муж не только не отказался от знакомства с Хосе Игнасио, но вообще накрепко связал себя с этим делом. Она не знала, как ей быть: получалось, что муж совершенно выходил из повиновения, вел себя ужасно.
«Он совершенно ума лишился, так и нарывается на скандал», — подумала Луиса.
Утешало ее одно: адвокаты, кажется, действительно были с безупречной репутацией. Одного горничная даже узнала — о нем много писали газеты, — и Луисе было известно, что он имел дело с приличной, богатой клиентурой.
«Ну что же, по крайней мере Леонардо не один замешан в эту историю, — размышляла Луиса. — И потом, это уже не просто эпатаж общественного мнения, Леонардо перевел все на деловую почву, что всегда выглядит солидно». Луиса понемногу успокаивалась. «Да и этому бедняге Дуэнде от такой поддержки больше проку, чем от тарелки жаркого, поданного назло хозяйке дома». Луиса уже улыбалась.
Но улыбка сползла с ее лица, когда она увидела, какие темные круги появились к вечеру у нее под глазами. От предчувствия беды холодок побежал по сердцу. Она постаралась взять себя в руки и выкинуть все это из головы до завтрашнего утра.