Ну, и закрутилось — завертелось.
Через несколько месяцев расстреляли начальника одного из районных отделов внутренних дел, несколько десятков других милиционеров с большими и малыми звездами на погонах…. Сотни «оборотней» пошли по этапу, в тюрьмы.
Как поясняли за кадром авторы фильма, именно в том периоде истории отечественной милиции нужно искать истоки появления тех «оборотней в погонах», о которых широко заговорили только в последнее время.
«А, может, прав все-таки Женька Лапин, рьяно защищающий позицию своего друга, нашего общего знакомого «друга медведя» Иманкова? — Стал угрызаться сомнениями бывший тренер. — Ведь, действительно, многое можно познать, только сравнивая. Даже тот же полковник Иманков был по-своему добр ко мне, даже милосерден. Он, лоббируя передо мной интересы этой вдовы застреленного руководителя группировки организованного преступного сообщества, даже не стал меня бить. Не сломал мне нос и не отбил почки. Не порвал селезенку, как это сделали милиционеры тому мальцу, которого теперь защищает адвокат Миша Певзнер.
А ведь чего греха таить — запросто мог бы. Стоило ему только один раз неправильно «шевельнуть пальцем» — и мигом начались бы «маски-шоу» с «жестким» задержанием, наручниками, «случайно» обнаруженными наркотиками в кармане….
Серега не забыл, конечно, и тот эпизод, который однажды летом приключился с ним в одной из многочисленных новосибирских «пробок».
Из бокового выезда, совершенно не обращая внимания на приоритет Быковской машины, прямо перед капотом на дорогу выскочила дорогая машина — новая, блестящая, известной немецкой марки. Не ожидавший такого маневра, Серега резко ударил по тормозам, раздраженно посигналил наглецу. К его удивлению, машина притормозила. Когда быковский «Ниссан» поравнялся с авто «безголового» водителя, в машине опустилось стекло и оттуда выглянуло раскормленное холеное лицо мужика лет примерно сорока — сорока пяти. Мужик одет был в дорогой костюм, светлую рубашку с галстуком. Он резким движением сунул под нос Сереге какую-то красную «корочку», тут же захлопнул ее. «Слышь, мужик! Еще раз бибикнешь — пеняй на себя! — Сказала холеная рожа. — Ты даже не представляешь, ЧТО я могу с тобой сделать!».
Через секунду стекло машины так же бесшумно поднялось и темный блестящий «немец» скрылся за ближайшим поворотом.
Угрозами такого рода не «разбрасываются» людьми, которые не могут их выполнить.
Сереге вспомнился почему-то еще один похожий эпизод. Однажды он приехал, как обычно, менять масло к своему старому другу автомеханику Гаврилычу. Звали механика Олегом, но по имени окружающие и знакомые почему-то нему обращались редко; чаще всего — только по отчеству. Так и прилепилось к беззлобному пятидесятилетнему дядьке имя-прозвище «Гаврилыч» Так его звали все; не стал исключением и Быков.