— Ой. Не знала, что ты любишь таких… Кхм… жёстких, — выдавила ошарашенная Даха.
Кажется, она представила меня извращенкой в латексе.
— Он не был жёстким, наоборот, — отвела я глаза, чувствуя себя предательницей. — Впрочем, теперь это не имеет значения, он…
— Он звонил, — вдруг сказала Даха.
У меня оборвалось сердце.
— Как?..
— В твоём служебном телефоне остался номер, — захлопала ресницами Даха, словно она в этом была виновата. — Михаил позвонил и… извинился передо мной за то, что перегнул палку, будучи моим руководителем.
— Что?!
— Да… Не знала, что слова «извини меня» присутствуют в его лексиконе. Михаил был очень вежливым. А потом спросил, у меня ли ты и какой у нас адрес.
— Но ты ему не сказала, да?! — Кажется, у меня на затылке волосы зашевелились.
— Нет, конечно.
Я выдохнула:
— Хорошо. Спасибо. Скажешь пароль от вай-фая? Нужно поменять билет. Я хочу улететь домой завтра. Или сегодня. Поскорее.
— Нет, что ты, Викуль! — всплеснула руками Даха. — Надо пользоваться моментом, что ты здесь! Со мной! Мы тебе Париж покажем! Ты хоть моего Маню получше узнаешь, его друзей! У него столько друзей, и все хорошие!
Да уж, без объяснений не обойтись.
— Давай сядем. — Я потянула подругу на диван.
Даха моргала и волновалась. Я вздохнула, собралась с духом и рассказала всё: про котлеты и наряды, про выступление, мою тираду и его обман. — Он решил меня так наказать, заставить замолчать, понимаешь?
— Вот сволочь! — вспыхнули глаза Дахи. — Я тебя предупреждала: Михаил опасен! Ну зачем ты всё это придумала, Викуся?!
— Наверное, дура, — пожала я плечами.
— Ух, теперь я его ещё больше ненавижу! — Даха показала кулаком в воздух.
Из кухни вышел Маню в переднике и удивлённо вытаращил глаза:
— Ты чего, малышка?
Мы переключились на французский.
— Это не тебе, мой Ню-Ню, — пропела Даха. — Это Михаилу, чтоб его черти с потрохами съели!
Совершенно уютный, лохматый неандерталец в фартучке с сердечками обнял миниатюрную Даху сзади и промурчал:
— Хочешь, мы его на полюс отправим? Посылкой?
Моя подруга воодушевилась:
— Я очень «за»! Только смылась от него подальше, в Париж, а он снова тут. И снова гадости творит. Гадский гад.
А я вздохнула:
— На Полюсе он всех белых медведей передушит. Или заставит тюленям насосы продавать. Зверей жалко.
Ребята засмеялись. И я тоже. Чуть-чуть.
* * *
Жилище Маню без облака слёз оказалось прекрасно-эклектичным: современные жёлтые полки, яркая мебель с привкусом Икеи в квартире с арочными окнами, люстрами на длинных цепочках и дубовыми панелями прошлого века. Канделябры с бронзовыми статуэтками мирно соседствовали с плоским телевизором и прочими гаджетами.