— Нет, спасибо, Саша, — ответила я. — Я не голодна.
— А пройтись рядом можно?
— Пожалуйста. Только я не очень настроена разговаривать.
— Да и ладно. Я за обоих поговорю. Тебе лекции дать за тот месяц, что ты пропустила?
Мы вышли в коридор.
— Неужели ты успеваешь записывать лекции в промежутках между роликами ютуба? — засмеялась я.
— Я — нет, — расцвёл в ответ Плиман. — Зато диктофон успевает.
— Хитро! Если дашь переписать, чем я буду тебе обязана?
— Только обедом после универа, — лукаво подмигнул Плиман. — Ну, как, идёт?
Я готова была согласиться, потому что с Плиманом ничего серьёзного быть не могло и в помине, конечно, если папа не пришлет конвой или не явится сам. Но ведь пропущенное мне и правда придётся навёрстывать… И вдруг рядом послышалось:
— Здррравствуй, Аня! — гораздо более раскатисто, чем вчера. Почти рычаще.
Я обернулась и увидела вышедшего из-за колонны Иррандо. Сердце затрепетало, а в голове воцарились хаос и паника: я же решила! Я не смогу! Как устоять?!
— Здравствуй, — пробормотала я.
— Эй, чувак, мы вообще-то разговариваем. Когда закончим, наступит твоя очередь здороваться, — нахмурился Плиман и шагнул к Иррандо.
Я замерла. Оба они были красивы: только первый — пустой, будто модель из рекламы мужского дезодоранта, а второй наполнен грозным достоинством, как рыцарь перед боем. Ему бы очень пошёл меч…
— Не вам, сударь, указывать мне, когда и с кем здорроваться.
Волной кольнули по спине мурашки.
— Да кто ты такой?! — перехватило у Плимана дыхание от возмущения. Его щёки пошли красными пятнами.
Рядом показался Гоглиашвили:
— Сань, проблемы?
— Глянь, какой-то урод… — договорить Плиману не удалось.
Иррандо сделал невообразимо быстрый захват, и не удар вроде, но Плиман уже обнимал белую колонну, медленно сползая по ней.
— Что за нах? — кинулся на Иррандо Гоглиашвили, и секунду спустя сползал по колонне с другой стороны.
Венесуэлец спокойно сказал им:
— Выдержка и воспитание — не ваша сильная сторона, господа. Но у вас ещё есть шанс исправиться, — и слегка поклонился мне: — Прошу прощения, Аня, за этот небольшой демарш.
— Да уж… — пробормотала я, мысленно одёргивая себя: «Не восхищаться, не восхищаться!». Впрочем, впустую.
Он смотрел на меня и улыбался, словно за его спиной не вставали на ноги мои озверевшие однокурсники.
— Пожалуй, вам лучше идти, — сказала я. — И мне надо, на лекции… Идите, чтобы вас не отчислили!
Я бросилась бежать в противоположную сторону — к лестнице, ничего не соображая от смятения. Спрятавшись от всех в закутке, я кривилась от летящего сверху сигаретного запаха, и судорожно размышляла: как я забыла, что могу встретить Ира в университете? Может, попросить Славика сказать, что меня похитили, и я ещё не пришла в себя?! Чтобы подождал? А вдруг он уедет скоро, и я не увижу его больше? От этой мысли стало прямо физически больно. В животе. Я прижалась к холодной стене и принялась дышать: вдох-выдох, вдох-выдох…